Мои воспоминания

С 1916 г. Крылов – действительный член Академии наук. Здесь он работает долгое время в качестве директора Физико-механического института и возглавляет Физико-математическую группу Отделения математических и естественных наук.

Наконец, за последнее время Алексей Николаевич руководит деятельностью всесоюзного инженерно-технического общества судостроения, где с июня 1932 г. состоит председателем.

Необходимо отметить также, что свои научные достижения Алексею Николаевичу постоянно приходилось применять и в практической работе: он неоднократно командировался за границу как для приемки заказанных там судов, так и для наблюдения за проектированием их, если были какие-нибудь условия, вызывавшие необходимость в указаниях высококвалифицированного консультанта.

Я лично давно уже знаю Алексея Николаевича. Более 30 лет тому назад я имел удовольствие встречаться с ним у незабвенного учителя моего покойного Н. Е. Жуковского. Алексей Николаевич сразу обращал на себя внимание своей широкой эрудицией, своим живым умом и проницательностью в научных вопросах. Каким он был тогда, таким остался и поныне: переступив свое 70-летие, он так же бодр, его научный кругозор стал, конечно, еще шире, все так же свеж его творческий талант и так же блестящи его остроумие и проницательность. Это дает мне право выразить твердую уверенность, что Алексей Николаевич еще многое добавит к тем научным завоеваниям, которые он сделал до сих пор.

Ε. А. Капица

Запечатленное в памяти (вспоминает А. А. Капица, урожденная Крылова)

«Мы – Русские, это великое слово – Россия.

И мы России все, все, всегда должны отдать».

Анна Крылова. Женева, 1921 г.

Это была совершенно необыкновенная женщина – дочь нашего крупнейшего математика и корабела Алексея Николаевича Крылова и жена выдающегося физика Петра Леонидовича Капицы. Быть женой, другом, опорой Петра Леонидовича – это было, пожалуй, важнейшим в жизни Анны Алексеевны. Ее жизнь была неотделима от жизни мужа, но при этом обладала она самобытной, ни на кого не похожей натурой. Это был высокообразованный человек со своими острыми суждениями, со своими абсолютно непоколебимыми убеждениями и принципами.

Родилась Анна Алексеевна в 1903 году, и перед глазами у нее прошел почти весь двадцатый век. До последних дней, а скончалась она в возрасте 93 лет, сохранила Анна Алексеевна живейший интерес к происходящему, темпераментно переживая наши политические и бытовые коллизии. «Жизнь человека длится, пока ему интересно», – любила она повторять.

В последние годы жизни Анны Алексеевны я часто приходила с маленьким магнитофончиком в ее уютную красивую квартиру, мы усаживались в глубокие кожаные кресла, и Анна Алексеевна начинала свой рассказ о прожитом. Она больше любила вспоминать свою жизнь с Петром Леонидовичем, для нее было главным – сохранить как можно больше правдивых и прямых свидетельств. Она хотела в меру своих сил уберечь его биографию от всяческих измышлений и лжи. Но иной раз разговор принимал другой оборот, и Анна Алексеевна возвращалась мыслями к своему детству и юности, к тем годам, которые во всех архивных материалах она помечала «до Петра Леонидовича». Эти рассказы были уже о семье другого выдающегося русского ученого – Алексея Николаевича Крылова, и снова любое ее свидетельство было бесценно.

«Я была пятым ребенком в семье. Первая девочка, названная Анной, умерла в семилетнем возрасте от общего туберкулеза. Вскоре родилась еще девочка, ее снова назвали Анечкой, но ей не суждено было прожить и нескольких месяцев. Потом появились мои братья, погодки – Коля и Алеша, а еще спустя лет шесть снова родилась девочка и ее снова назвали Анной – это и была я. Я – Анна Третья».

Я была поражена таким упорством в выборе имени для дочери. Ведь даже очень здравомыслящий человек, на мой взгляд, не мог не поддаться ощущению рока, висящего над именем Анна.

«Я думаю, – объяснила мне Анна Алексеевна, – имя Анна было так дорого моей маме вот почему. Моя бабушка умерла очень рано. Дедушка, Дмитрий Иванович Драницын, был чиновником довольно высокого ранга, вот и натура у него была чиновничья. Мне рассказывали, что человеком он был очень мало приятным, такой самодур – деспотичный и грубый. Детьми своими, которых у него было четверо, он тяготился, никакой привязанности к ним не испытывал, а овдовев, постарался поскорее распределить их в разные институты подальше от себя. Мою маму еще маленькой он забросил в институт в Казань. И вот с этого времени большое участие в ее судьбе начала принимать родная сестра ее матери – Анна Ипполитовна Тюбукина-Филатова. У них с мамой возникла какая-то особая душевная близость, они очень привязались друг к другу, стали очень дружны. Бесконечная любовь и благодарность Анне Ипполитовне, заменившей ей мать и согревавшей маму в ее сиротстве, и побуждала всех рождавшихся девочек называть в ее честь».