Моя долгожданная любовь

Нежданно-негаданно забрезжило утро, и скоро Брайони ощутила, как сильные руки Быстрого оленя влекут ее из типи. Северный ветер утих, и, хотя с серых небес все еще сыпался моросящий дождь, температура воздуха постепенно начала подниматься, и Брайони было приятно, что бизонья шкура осталась на ее плечах и защищала ее от стужи. Быстрый олень перерезал путы и теперь тащил пленницу за руку, невзирая на то, что она спотыкалась на тающей ледяной корке, покрывавшей жесткую землю.

— Куда вы тащите меня? — задыхаясь, спросила девушка, пряча голову в тяжелую шкуру от проницательных взглядов индейцев, круживших вокруг. Но шайен не удостоил ее ответом, и ей оставалось только догадываться об их маршруте, пока она, трепеща от страха, брела за Быстрым оленем по индейскому лагерю.

Лагерь состоял приблизительно из тридцати типи, располагавшихся рядами по широкому кругу. Из отверстия в конусообразной кровле каждого жилища струился дым, в воздухе витал запах дров и вареного мяса.

Брайони увидела поникших пони, пасшихся вблизи лагеря, закутанных в тяжелые одежды ребятишек, игравших возле подставок, на которых, врастяжку висели бизоньи шкуры. Оглядывая пробуждающийся лагерь, Брайони думала о ранчо Трайпл Стар. Сейчас Росита, наверно, уже готовит на кухне завтрак: накрошенные вареные яйца с помидорами и зеленым перцем, промасленные хлебцы с джемом, стейк и горячий дымящийся кофе. Головокружительный аромат кофе заполняет гостиную и залу, проникает по всему уютному, согретому огнем камина дому на ранчо, где лишь вчера Брайони чувствовала себя в полнейшей безопасности. Теперь, когда ее тащили по индейскому лагерю, ей особенно дорогим казался ее дом, уютная, роскошная и теплая спальня с огромной медной кроватью и взбитыми подушками, одежда из тонкого шелка и шерсти и белье, которые только и ждали ее появления. Как ей хотелось снова оказаться в безопасности, быть дома!

Казалось, что и Трайпл Стар, и Джим находятся в тысяче миль отсюда. Этот лагерь был в совершенно другом мире, суровом и варварском, где она зависела от милости враждебного племени, такого же чужеродного для нее, как чужеродно оно было бы для общества Форт Уорта. Влекомая Быстрым оленем, Брайони дрожала, как осиновый лист, но вовсе не от холода.

Наконец они добрались до типи, нарядно украшенного иглами дикобраза, расположенными в виде сложных геометрических узоров. Здесь они остановились, и Быстрый олень испросил разрешения войти. Полог жилища подняла старая, иссохшая женщина, чьи волосы тонкими косичками свисали на плечи. Кожа ее была сморщенной, цвета жженых кофейных зерен, а глаза казались узкими темными щелками между большими мешковатыми наливами. Она зорко всматривалась в Брайони, когда Быстрый олень обратился к ней на шайенском наречии.

Когда он закончил, старуха кивнула и знаком предложила Брайони войти в типи. Быстрый олень обернулся к девушке:

— Это моя на'го', моя мать. Ее зовут Женщина-антилопа. Иди пока к ней, и она тебя подготовит.

— К чему?

— К встрече с вождем, — ответил он и подтолкнул ее. — Иди! А я подожду здесь, чтобы быть уверенным в том, что ты не причинишь моей на'го' никакого вреда.

Она собиралась было возмущенно возразить, что ни за что на свете не стала бы обижать старого человека, но оставила эту затею, увидев, что он уже повернулся к ней спиной и взирал на лагерь, в котором началось утреннее оживление. Брайони посмотрела на Женщину-антилопу. Древняя индианка вновь жестом пригласила ее войти, и на этот раз она подчинилась.

Вскоре девушка вышла из типи в совершенно ином виде. Женщина-антилопа накормила ее супом и кексом с ягодами черемухи, помогла ей умыться ледяной водой из деревянного кувшина и обрядила ее в длинную ниже колен куртку из оленьей кожи, гамаши и украшенные бисером мокасины с толстыми подошвами из сыромятной кожи. Волнистая копна волос Брайони была расчесана щеткой из игл дикобраза и туго заплетена в две косы, достававшие ей почти до пояса, и обвязана лентами из крашеной сыромятной кожи. На ее узкие плечи была наброшена бизонья шкура, данная ей Быстрым оленем. Хотя у девушки не было зеркала, она понимала, что выглядит теперь, почти как индианка, если не считать белой кожи и зеленых глаз.

Быстрый олень внимательно оглядел ее, когда она вышла из типи, затем удовлетворенно кивнул и улыбнулся матери. Женщина-антилопа, не понимавшая по-английски, и молчавшая, но все это время доброжелательно обращавшаяся с девушкой, что-то тихо сказала сыну и, все еще улыбаясь, дотронулась до руки Брайони. Девушка одарила ее благодарной улыбкой и пожала руку старухе.

— Спасибо тебе, Женщина-антилопа, на'го' Быстрого оленя, — сказала она. Затем посмотрела на высокого, смуглолицего храбреца: — Пожалуйста, поблагодарите мать за ее доброе отношение ко мне, меня она не понимает.

Он перевел, и старушка снова улыбнулась и кивнула. Быстрый олень взял девушку за руку:

— А теперь идем. Два медведя ждет.