Моя история

Вообще-то многие фокусники не раз пытались доказать, что я всего-навсего иллюзионист. И мне было очень приятно, когда один из них написал такое, хотя я привык к тому, что мне не доверяют. Главное — я-то сам знаю, что все, что я делаю, — это правда. И то, что случилось в Англии, тоже было реальностью, а не результатом каких-то фокусов, и это очень важно. Наконец-то люди, знавшие об этих экспериментах только понаслышке, вдруг убедились в их достоверности, не выходя из собственного дома. И конечно, имело значение то, что благодаря удачным опытам можно было возбудить большой интерес к научным исследованиям в этой совершенно неизученной области. У меня есть ощущение, что эти энергии и силы идут не из меня — я как бы лишь тоннель, труба, через которую они проходят. Я уверен, что явление это уникальное, и хотел бы, чтобы как можно больше людей узнали об этом и чтобы мы изучали его вместе. Очень важно подключить к этой работе ученых. Но еще важнее, чтобы это стало достоянием миллионов людей. Примерно так я сказал Брайену Силкоку, научному редактору газеты «Санди тайме», вместе с которым ехал на такси в аэропорт Хитроу после двух передач Би-би-си. Силкок — очень известный корреспондент, и газета «Санди Тайме» — одна из лучших в Лондоне. К его мнению прислушиваются, и я надеялся, что благодаря его статье меня смогут понять многие интеллектуалы, писатели и ученые. В такси он вынул один из своих ключей. Я дотронулся до него пальцем — ключ сразу же начал сгибаться. Силкок был потрясен.

В аэропорту сотрудник компании КЛМ, который видел телевизионную передачу, попросил меня завести сломанные часы. Я взял часы, положил их на ладонь, накрыл другой рукой — и через несколько секунд часы показывали точное время. Свою статью в «Санди Тайме» Силкок озаглавил: «Ури сгибает нож и вместе с ним мой циничный ум». В статье были такие строки: «Ури Геллер в конце концов сел на самолет, улетающий в Париж, оставив меня — некогда весьма скептического научного корреспондента — в состоянии полного шока. Я не видел его телевизионного выступления, а даже если бы и видел, то все равно, наверное, сомневался бы. Но теперь, убедившись во всем воочию, невозможно оставаться скептиком. Ури говорит, что будет продолжать свои показы до тех пор, пока большинство ученых мира не убедится в его правоте. Он готов принять участие в большом научном эксперименте».

Силкок также упомянул высказывание Джона Тейлора по поводу того, что случилось на телевизионной программе: «Теперь мы знаем, ЧТО он может, — говорил профессор Тейлор, — но мне хотелось бы узнать, КАК это ему удается. Должно же быть какое-то научное объяснение. Нужно прежде всего связаться с теми людьми, у которых во время телепередачи происходило что-то необычное, так как у них могут оказаться подобные, но более слабо выраженные возможности».

Впоследствии профессор Тейлор так и сделал, получив поистине потрясающие результаты. Но не будем сейчас на них подробно останавливаться.

Итак, в рамках большого турне я направлялся в Париж для интервью журналу «Пари матч». Потом мне предстояло вновь вернуться в Англию, а затем отправиться ненадолго в США, Швецию, Швейцарию, Норвегию, Данию, Голландию и Японию.

Но еще до вылета из Лондона представители одной из воскресных газет попросили меня сотрудничать с ними в одном, как они сказали, очень интересном деле. Мы договорились, что, находясь в Париже, я попытаюсь сконцентрировать все свои усилия в 12.30 дня по лондонскому времени и направить их на 15 миллионов читателей газеты «Санди пипл», которые должны были точно в это же время окружить себя разными металлическими предметами, взять в руки ложки, вилки и вместе со мной направить все усилия на эти объекты, не обращая внимания на то, что я в данный момент находился по другую сторону Ла-Манша, во Франции. То же самое им предстояло проделать со своими сломанными часами. Я предупредил редакторов газеты, что, возможно, ничего и не произойдет, но все равно интересно посмотреть, как будет на этот раз.