Моя любимая заучка

Злость прошла по отношению к его поступку, и, соответственно, к нему самому. Возможно это из-за того, что она считала себя такой же виноватой, как и Громов. Да, он держал ей руки. Прижимал к стене, и она потеряла любой шанс вырваться из объятий. Но какого чёрта тогда она стонала, как последняя шлюха в его руках? Разве так себя ведут девушки, подвергшиеся изнасилованию? Разве не она отвечала на абсолютно все его поцелуи, а от прикосновений холодной бархатной кожи по телу словно электрические разряды проходили?

А эти сны, от которых между ног становилось неприлично влажно? И ведь каждую ночь происходило одно и то же. Она не видела чётко его лица. Но чувствовала. Его запах, стальные объятия, жёсткие, но в то же время невероятно приятные движения внутри себя. Тяжёлое прерывистое дыхание возле уха, наполненное диким страстным желанием.

Он хотел её. Хотел сильно, невыносимо, хотел так, что просто не мог отпустить. А она не желала, чтобы отпускал. До дрожи в коленях, до одури, до изнеможения хотелось раствориться в этих мгновеньях. К сожалению, сны обрывались. И она просыпалась одна.

А внутренний голос твердил без умолку, что она самая умная дура из всех, которая когда-либо существовала на этой планете.

— Лиз, ты чего зависла? — легонько толкнул её плечом Глеб, — Нам пора на пару.

Ромашова подскочила на месте, а щёки предательски запылали. Снова думает о нём. Снова стало влажно. Господи, да когда же это закончится?

— Да, идём скорее. Просто задумалась над одной задачкой, — пробормотала Лиза, пряча лицо в волосах.

Пока троица шагала к аудитории, их догнал Никита:

— Ну что, идем в субботу в кино? Мне сказала Полина, а Полина услышала от…

— Да, Никит, идем, — оборвал его Глеб, — Поскорее бы, хочу заскочить в кондитерскую, а то кто-то лазает в мои запасы сладостей по ночам и всё сжирает!

Последние слова он буквально прокричал в ухо рядом идущему Роме, отчего тот подпрыгнул на ходу, а Лиза с Никитой рассмеялись.

— Ой, взял-то пару раз по конфетке, жалко что ли, — пробубнил себе под нос Рома.

— Пару раз за день по паре конфеток, а то и больше, — отбил Глеб, — А вообще просто замечательно, весь день можно будет гулять, посидеть в кафе…

— Я же совсем забыла вам рассказать! — хлопнула себя по лбу Лиза, — Ректор вчера мне такое рассказала!

Пока они шли до аудитории, Ромашова поведала друзьям о том, что Ирина Петровна задумала особый праздничный вечер, точнее даже ночь в честь праздника. О том, что прибудут гости и даже останутся, а также будут вместе с ними посещать занятия.

— Вот это да! Наверное, будет нереально круто, давненько в универе так не заморачивались с празднованиями, — протянул Никита, — Интересно, какую группу музыкантов пригласят.

— Кто знает, кого ректор выберет, думаю она мне расскажет. Ведь я буду ведущей и мне нужно будет готовить специальную речь.

— Ну ты прямо освободилась полностью на этот год, как и хотела, — хохотнул Глеб.

Лиза рассмеялась:

— Это точно. Да ладно, мне не трудно. Возможно, будет даже весело. Никит, а ты проследишь, что бы на мероприятии не было зелёных бутылок, а то вдруг мне станет скучно и я решу пропустить стаканчик. Вот тогда веселуха будет!

— Ага, я даже представляю эту картину, как ты залетаешь на сцену и дерешься с гитаристом, пытаясь забрать у него инструмент. Решишь, что это грабли и будешь до конца ночи его убеждать, что играть на садовых инструментах нельзя, — заржал Никита, а остальные подхватили, и весёлый гогот разнёсся по коридору.

Свернув за угол, они наткнулись на толпу студентов, ожидающих, пока их запустят внутрь. Блин, сегодня придётся вместе с Громовым делать лабораторку по естествознанию. Их в начале года поставили в пару.

— Проходите скорее, не обязательно толкаться! Заходим по одному! — Профессор распахнула двери, отходя в сторону и пропуская внутрь студентов, — Сразу разбиваемся на оговоренные в начале года пары, занимаем столы, живее!

Удлинённое просторное помещение было заставлено столами с подготовленными реактивами.

Все сразу кинулись занимать самые удобные на их взгляд места. Хотя различий не было никаких.

Глеб занял стол в конце аудитории, и Лиза двинулась в его сторону в надежде, что профессор забыла о том, что она в паре с Громовым, но нога обо что-то запнулась и она, падая, уцепилась за ближайшую опору, теряя равновесие.

«Нужно было обувать кеды, а не новые туфли!» — единственное, что пронеслось в голове перед тем, как услышала возле уха ледяной, медленно растягивающий слова голос.

— Уйди с дороги, Ромашова.

Лиза подняла голову и уткнулась прямо в лицо Максима Громова. Он смотрел сверху вниз, и ей захотелось провалиться под землю. Серые глаза не мигая смотрели, и по его выражению лица сложно было что-то прочитать. Каменная маска, но пронзающий взгляд пригвождал к месту. Внутренности сжались, и над губой выступили капельки пота. Реальность померкла, а дыхание участилось.

— Может уже отпустишь меня?

Лиза кинула взгляд на свои руки и поняла, что крепко держит его за плечи.