Моя меланхолия души

Он жив ли вообще?

Нужно выбраться, как выползти оттуда?

Наверное, пусть в голосе дрожь

От скромности и робости частот,

Это моё падение запечатлели

Полсотни историков,

И надеюсь, хоть один фотограф…

В голосе блеф, – «История?»

Эту историю можно переписать…

Тебе ли не знать, историки вруны?

И фотограф сделал тот снимок,

Который восхищает многих!

* * *

Это лучший расстрел в истории человечества.

– «Сколько пуль выпустили?», не томи, говори!

Тысяч пять патронов проходило сквозь смуглое тело,

– «И с какого автомата производили казнь?»

Прошептав в тишину еле-еле,

Произнеся слова: «У меня был ни один палач».

Самое невероятное сказал голос из ниоткуда:

«Ни одного ножевого в моём бледнеющем тельце,

Я сама себе убийца и палач,

Да и сама себе отрадный маскарад».

И самый отвратный карнавал.

* * *

Я понимаю тебя, слышишь?

Вдыхай мой аромат,

Тяготит на дно Байкала,

И я безнадёжно иду камнем,

Около пяти сотен,

Или более палачей стояли,

И выпускали пули из ружья,

Они стреляли в хрупкое,

Моё невинное тело.

В чём же я виноват,

Господин судья?

Если бы это произошло однажды,

Не повторяя этот дурацкий исход,

Было бы проще в десять тысяч раз.

* * *

Депрессия с утра,

Она же и на обед,

И вечером поздним,

Ночью тот же исход.

Всё просто – рядом нет тебя,

Моя рука не чувствует тепла,

Они ледяные 24 на 7,

И только в твоих греются,

Будто ты – моя искра,

Мой вулкан и океан?

* * *

Нет, ты – магия в одном флаконе,

Буду простужаться раз за разом,

Чтобы приезжал и ругался,

Как я не права, когда варежки

Дома забываю.

Помнишь,

Я в спешке уезжала, боясь опоздать на последний рейс,

Ты позвонил и твой тревожный голос:

«Ты где? Уехала уже?»

Нет? Подожди, ты кое-что забыла,

И я в надежде, спрашивая:

«Вроде всё взяла, телефон, ключи,

Шарф на мне и варежки в кармане»

И ты тихим, нежным голосом:

«Нет-нет, ты забыла более существеннее»,

Я подумала в голове: «Тебя»

И ты произнёс: «Меня».

* * *

Иди ко мне, падай в объятия.

Обещаю, я буду тебе спутником,

Цельным, неразлучным и верным,

До самой смерти держать осаду,

От злопыхателей в душевном саду.

Вновь целый град из карих глаз,

Ресницы не высохнут,

Причина одна – колкость,

Твои фразы – ножи в моей душе.

Послушай, я и вправду мнимая,

Как у Горького в песне "непримиримая".

* * *

Как мало нам с тобой друг друга,

Давай мне руку, свою тёплую,

Бежим от чужих глаз,

И жуткого говора «о нас»,

Нам повторяют наизусть,

Что перейдя черту –

Пойдём гулять по дну.

Отнюдь! Я, возражая, ставлю крест

На старых змеях, шипящих в след.

* * *

В гармонии принять смертельный рок.

Я не прошу о многом, но в лоб уж поцелуй.

О чём ты? И утром, и ночью,

Суток не хватит, время нас не щадит.

Постоянно мало и мало,

Но если мы рядом,

Я отдам дюжину бриллиантов,

В тысячу каратов,

За секунды, минуты, часы,

Когда аккуратно оголяю зубы

И ввожу в кожу клыки,

Да и простые резцы,

Оставляя аромат дикости натуры.

Поверь, так просто не целуют,

И не кусают впопыхах,

Со страхом – не успеть.

* * *

Ты ярко мерцаешь, как новогодняя гирлянда,

Хочешь угадаю, твою дочь будут звать Аманда,

Я не вру, но и не Ванга.

Ты – сияние чистого, ночного неба,

Мой покой и восьмое чудо света.

Моя радость и предупреждение,

Отрада и успокоение,

Твои глаза – цвета шоколада горького,

Не хочу спать ложится, без присмотра зоркого,

У меня ломка! Я накроша,

А ты, как в детстве, мой добрый Дракоша.

* * *

Хочется воткнуться в твоё плечо и уснуть,

Но приходится, лишь на луну выть.

Хочешь, я чрез полчаса на твоём пороге,

Мой быстрый таксист уже мчит по дороге.

Я приеду и побегу на родной этаж,

Отбивая чечётку, от снега у окна.

Ты выйдешь, вновь улыбнёшься,

Как тогда, и абсолютно всегда.

Глазами красивыми всмотришься вдаль,

Но в мыслях буду, увы не я,