Моя милая леди. Часть 2. Школьная пора...(СИ)

Суд Чести проходил в самой большой учебной аудитории. Ну хорошо хоть, что не в актовом зале! Сразу было видно, что данному мероприятию пытались придать как можно более важное значение. Понты, не иначе.

- «Неужели тебе совсем не страшно?»

- «Нет. Чего бояться то?»

- «Ну не знаю. Может, например, того, что тебя из школы выпрут? Представляешь, что с тобой сделает Мадам?»

- «Ничего она мне не сделает. Я им нужна намного больше, чем они мне»

- «Ого…и давно ты такая смелая стала?»

Эта фраза застала меня врасплох. Я не знала, что ответить хранителю и просто пожала плечами. Действительно, я сильно изменилась за последнее время и совсем не заметила этого.

Дверь аудитории открылась, и я увидела Люси. Судя по её лицу, девушка была явно сбита с толку. И эта внутренняя борьба была заметна не вооруженным глазом. Ей наговорили не мало гадостей, настраивая против меня. Но всё рано, в глубине души, она не верила слухам, оставаясь на моей стороне. Я чувствовала это. И это было самой лучшей поддержкой с её стороны в данной ситуации.

Люси ничего мне не сказала. Просто поджала губы и кивнула в сторону, как бы приглашая зайти в аудиторию.

Как я и думала, всё мероприятие было максимально пропитано пафосом и выпендрёжем. Правда, надо отдать должное организаторам, им не плохо удалось создать некое подобие зала суда. От входа начинался коридорчик, справа и слева от которого стояли стулья, на которых сидела бОльшая часть учениц академии. У самой доски расположилась принесённая из актового зала ораторская трибуна. Слева от трибуны стояла парта со стулом, видимо, для свидетелей, а слева несколько рядов «присяжных заседалетей» - учителей. В нескольких метрах от трибуны так же стояла парта со стулом. А это, видимо, для меня.

Все уже заняли свои позиции и теперь громко перешёптывались, косясь на меня. Я шла до своего стула с полным равнодушием на лице. Лишь найдя в толпе Тоню и Кнопу, я заметила нечто странное. Тоня, как всегда спокойная и хладнокровная, всё равно не могла скрыть печального смятения за своей солдатской выправкой. А вот Кнопа…Кнопа – совершенно другое дело. В её глазах черти бесились. Интересно, с чего бы это? Наверное, это истерическое, от волнения. Ну или мне показалось.

Проводив девочек глазами, я подошла к стулу и встала рядом, показывая мадам Вальен свою готовность. По ней тоже было видно, что вся эта комедия ей не очень нравится, но деваться некуда. Поэтому она кивнула мне, затем присяжным, и начала.

«Ну что, поехали? Послушаем, в чём нас там обвиняют?»

- Сегодня я собрала вас всех здесь на слушанье по делу Кэтрин Кёрсон, обвиняемой в умышленной клевете на девушку, с целью дискредитации и последующего исключения данного человека из числа учениц академии.

«Ооо…ничего себе! Вот это вывернули!»

- Стало известно, что Кэтрин Кёрсон распускала слухи о беременности несовершеннолетней ученицы через персонал академии, в ожидании, что данная информация достигнет администрации.

- «Ты слышала? Нет, ты слышала?!»

- «Слышала, слышала, успокойся»

- «Да как они…»

- «Давай дослушаем. Мне кажется, так что-то поинтереснее скажут»

- Как известно, академия славится тем, что воспитывает образцовых леди из знатных родов. Так что беременность одной из несовершеннолетних учениц могла бы лечь огромным тёмным пятном на наше учебное заведение, что повлекло бы за собой потерю статуса. Посему было проведено расследование на выяснение правды по этому делу.

- «Вот видишь, Никс, всё, как я говорила»

- «Ага, мадам Вальен та ещё стерва…»

- «Нет, она не стерва, она просто пытается спасти свою шкуру. Вот и всё»

Далее вызывались якобы свидетели якобы моего преступления. Сначала выходили девочки, рассказывающие о моих взаимоотношениях с Ингой, о скандале на балу, разумеется, в совершенно далеком от правды образе. Потом, доказав то, что у меня якобы были мотивы дискредитировать Ингу, начали вызывать других свидетелей, для описания самого «преступления». Для начала вызвали Джейн, которая первой заметила кровь у меня на тренировке, затем мисс Картер, которая подтвердила, что отпустила меня с уроков в медкабинет. Далее какая-то совершенно незнакомая мне девочка рассказывала, что в то же время Инге стало плохо на уроке и её тошнило в туалете. Та же девочка якобы отвела Ингу в туалет и на обратном пути видела меня, и как я захожу туда. И что, вроде как, в тот момент у меня мог созреть план, как можно использовать недомогание «бедняжки» против неё. Но больше всего меня выбесила медсестра, утверждающая, что я не двусмысленно намекала ей на причины недомогания Ингрид в туалете. И, разумеется, «как хороший и ответственный работник, она не могла просто так оставить Ингу и пошла лично убедиться в услышанном, дабы оказать медицинскую помощь».

В общем было и ежу понятно, что все эти притянутые за уши обвинения надёжно оплели собой тонкую ниточку правды.

Я слушала это всё, ехидно подняв левую бровь, с трудом сдерживаясь, чтобы не рассмеяться в голос.

- «Почему ты не возражаешь, Трин?»