Моя Москва

ПРОСКУДИНА Котенка нашел, в тряпку завернул.

СВЕТЛАНА(подходит). Дайте посмотреть.

ПРОСКУДИНА(загораживает мужа). Это наш с Филей кот! (Выставляет вперед руки.)

СВЕТЛАНА(заглядывает). Это не кот.

ПРОСКУДИНА(оглядываясь). А что?

СОРОКИНА. Может быть, подделка, как на рынке: яйцо продадут с кровью, мыло маслом намажут и продадут.

СВЕТЛАНА(отступает). Это вообще не кот.

ПРОСКУДИНА(смотрит). Это… Филя, что это?

ПРОСКУДИН. Был кот.

Филипп Романович вываливает из тряпки на пол что-то непонятное.

СВЕТЛАНА. Ну, спасибо: пол засрали.

ПЕТР. Что за гадость?

ИВАН(ошеломленно смотрит перед собой). Господи!.. (Бежит к непонятному.) Ваня! Ваня!

Падает рядом с непонятным и начинает его целовать.

СОРОКИНА. Ваня, брось!

Петр пытается отнять у брата непонятное.

ИВАН. Я нашел его!

СОРОКИНА. Это испорченный котенок, брось его!

Светлана отделяется от остальных. Она словно преобразилась.

СВЕТЛАНА(держится за голову). Господи! Я взываю к тебе из бездны! Во всем виновата, во всем раскаиваюсь! Наказана тем, что лишена тебя – мы все лишились тебя. Ты ушел тихо, как голубь, а сатана вошел следом.

ПРОСКУДИНА. Как Света хорошо говорит…

СВЕТЛАНА. И даже если выживу, зачем мне эта жизнь? Об одном прошу – не карай меня. Еще день без хлеба, еще два, три, но что такое вечность без тебя, Господи? Я изголодалась по тебе, Отец. Ты мой хлеб, ты моя пища. Это не Москва в блокаде, это душа моя в ней…

СОРОКИНА. Она сошла с ума.

ПРОСКУДИН. Да, это не похоже на Свету.

Глаза Светланы светятся бесстрашием.

СВЕТЛАНА. У меня… к вам… есть… предложение…

ПЕТР. Какое?

Пауза.

Светлана что-то шепчет мужу на ухо.

Петр молча смотрит на нее. Затем также – шепотом – передает сказанное брату, матери, Проскудиным.

ПРОСКУДИНА. Светочка… Мы вас так любим… Но мы так хотим есть…

ПРОСКУДИН. Поймите нас…

СВЕТЛАНА. Мне надо будет помыться.

ИВАН. Я буду есть тебя и плакать…

ПЕТР. Я тоже…

ПРОСКУДИН(робко). Может быть, Кирилла Петровича?..

СОРОКИНА. Он не давал согласия. Света сама.

СВЕТЛАНА. Выйдите. Я помоюсь.

ПРОСКУДИНА. Какая все-таки молодец. Никогда бы не подумала. Все время материлась.

ПЕТР(нерешительно подходит). Нужна помощь?

СВЕТЛАНА. Нет.

ПЕТР. Я хотел тебе сказать…

СВЕТЛАНА. Не нужно.

Петр молча снимает кастрюлю с керосинки и ставит на пол, подвигает табурет.

ПЕТР(подходит к жене). Может быть, не надо? (Светлана молчит.) Спасибо. (Целует ее в щеку.)

СОРОКИНА. Мне остаться, помочь?

СВЕТЛАНА. Нет.

ПРОСКУДИНА. Тогда мы пойдем, Светочка?

ПРОСКУДИН. Ты нас очень выручила.

ИВАН(подходит к Светлане, говорит шепотом). Я буду плакать…

Все, кроме Светланы и мертвого Кирилла Петровича, выходят.

Пауза.

Светлана прислушивается, подвигает табурет поближе к Кириллу Петровичу, садится. Оглядывается, вынимает нож и вилку, еще раз смотрит на дверь. Встает, переносит керосинку поближе. Садится.

Пауза.

Светлана закатывает одну брючину Кирилла Петровича. Подносит керосинку и опаливает огнем волосы на ноге, разгоняет дым, кашляет.

Пауза.

Светлана целится вилкой в ногу.

Стук в дверь.

ПЕТР(за дверью). Света! Света!

СВЕТЛАНА(через плечо). Чего?!

ПЕТР. Война кончаться! Война кончаться!!

СВЕТЛАНА. Сейчас!

Поспешно встает, убирает табурет и керосинку, прячет нож с вилкой. Идет открывать дверь.

ПЕТР. Света!

СВЕТЛАНА. Идти!

Возвращается и поправляет брючину. Быстро идет к двери, открывает.

СВЕТЛАНА. Петя!

ПЕТР. Война кончаться…

СВЕТЛАНА. Египет!