Моя Оборона! Лихие 90-е. Том 6 (СИ)

Даже лысый Монах, стоявший по правую руку от Мамикона, кажется, занервничал. Растерянно глянул на своего застывшего без движения босса.

— Тише, — ответил я. — Я избавлюсь от ножа.

— Ты только давай без глупостей.

— Ты тоже, лысый, — я хмыкнул здоровяку.

Я медленно вытащил блестящий металлом ножик, а потом с размаха запульнул его в сторону цеха, из которого когда-то вел огонь по авторитетам Мясуховских. Дорогой американский клинок щелкнул о сухую бетонную корку двора, исчез где-то между застывшими кирпичами и валунами.

Бандиты переглянулись. Потом полезли в машину. Один из них заглянул в салон со стороны водительского места. Стал шарить под сидением и за ним, залез в солнцезащитный козырек, проверил пепельницу и подлокотник. Второй, в это время, обшаривал соседнее сидение и бардачок. Потом оба переместились назад.

— Тут кровь, — грубым, каркающим голосом сообщил один из братков.

— Кулымова, — пояснил я ледяным тоном.

Одетый в мешковатый костюм Мамикон, стоявший до этого без движения, неприятно ухмыльнулся.

Третий бандит все это время просматривал дно машины при помощи своего хитрого зеркальца. Потом заглянул в багажник и под капот. Даже в горловину бензобака он засунул свой любопытный нос.

— Вроде чисто, — проговорил мордатый бандит, когда все трое облазили машину вдоль и поперек.

— Ну под капот-то зачем? — хмыкнул я. — Думаешь, я смертник? Думаешь, подорву тебя прямо вместе с собой?

— Я думаю, ты отчаянный человек, Летов, — ответил Мамикон. — Я знаю, как именно ты прикончил Косого. Да и Монаху устроил нехилую головомойку с той бомбой.

Сконфузившийся от слов босса Монах, пошевелился, топчась на месте. Опустив взгляд, прочистил горло.

— Взрывчатка у меня еще осталась, — я пожал плечами. — Хотел бы тебя взорвать вместе с собой, уже подорвал бы. Но на мне только рубашка. Никаких бомб.

Я подергал себя за воротник расстегнутой на две пуговицы белой рубашки. Ее манжеты и грудь были испачканы бурыми пятнами застарелой крови. Крови Кулыма.

— Охотно верю, — с улыбкой кивнул Мамикон. — Ну ладно. Раз все хорошо — едем.

Неуклюже перемещая свои толстые ляхи, Мамикон пошел к машине. Один из братков придержал ему дверь, пока толстяк с трудом вмещал свое тело в салон мерседеса.

Когда я сел на водительское, братки тоже стали загружаться в машину. На заднее сидение сел мордатый. К моему удивлению, на переднем, рядом со мной, расположился Монах.

Хлопнули автомобильные двери. Боковым зрением наблюдая за Монахом, я медленно положил руки на рулевое колесо.

— Мы готовы, едем, — бросил Мамикон.

Стиснув кожу руля, я запустил двигатель.

* * *

— Ну все, падла, — Сом Младший наставил на Шелеста пистолет. — Говори, какого хера ты нам всю малину попортил?

Андрей сплюнул кровь на траву. Потом пошатал сломанный зуб языком. Поднял взгляд единственного зрячего глаза на Сома Младшего. Второй совсем не видел. Его закрыла большая гематома, вздувшаяся на всей левой части лица.

Бандосы Сома Младшего смекнули, что к чему, как только взяли Шелеста на заброшенной поликлинике. Бежать было некуда, и Шелест сдался. Почти сразу его сильно избили. Закинув в Ниву, долго куда-то везли. Сил сопротивляться, или даже посмотреть, куда они направляются, у Шелеста уже не было.

Только когда Андрея грубо выволокли из машины, он понял, куда они приехали. Это был какой-то шиномонтаж, стоящий в глубине армавирской промзоны.

В темноте ночи его притащили в подсобку, связали, а потом снова избили.

А позже пришел Сом Младший. Андрей никогда не видел этого человека, и теперь, изо всех сил пытался рассмотреть его. Понять, по чьему приказу его прикончат. А то, что его прикончат, У Андрея не вызывало сомнений.

Ослабший Андрей уже смирился со смертью. Любую волю к жизни или к сопротивлению бандиты уже давно выбили из него тяжелыми ботинками. Он отчетливо понимал, что заканчивались последние сутки его жизни. Как потом оказалось, Андрей ошибся.

Бандиты не только били Шелеста. Еще они задавали вопросы. Сначала они хотели узнать, как все случилось. Когда Андрей рассказал, стали спрашивать конкретнее.

— Ты на#уя Бубна убил, собака?!

— Чего ты задумал, падла?!

— Какого хера ты не подорвал эту еб#чую машину?!

Вопросы всегда задавали резко и внезапно. Всегда сопровождали их побоями. Андрей всегда отвечал. Однако ему не всегда верили.

Особенно не верил Сом Младший. Невысокий и крепкий, с грубым, покрытым густой щетиной лицом, он пристально смотрел в глаза Андрея, схватив его за волосы.

— Признавайся, га#дон, тебя кто-то подослал? Кто-то специально подсунул нам тебя, чтоб все нах попутать?

— Меня… Меня к вам притащил… Бубен… Он ничего не сказал ни про деньги, ни про сделку…

— Пи#деж! Если б ты про бабло не знал, на такое не подписался бы! — Зло отвечал ему Сом Младший.

Андрей на это только горько усмехался. Каким же он был бараном… Повелся на простое чувство общности. На чувство, что он где-то нужен. Что он где-то свой…

Всю ночь Андрей провел в запертой подсобке. Утром за ним пришли. Люди Сома Младшего вытащили его наружу, засунули в ту же самую ниву.