Моя тетушка — ведьма

Я побежала вдоль моря за Крисом. Из домов валили люди — кричали, махали, глазели. За эти полчаса я увидела больше жителей Кренбери, чем за все время со дня приезда. Почти все они были женщины, но попадались и старики, и двое-трое еще не старых мужчин в болотных сапогах. Крис шарахнулся от них и бросился на пляж, где опять начался отлив. Я видела, как он все удаляется и удаляется — безумный силуэт на фоне моря, — как он скачет, спотыкается, вертится на месте и останавливается, чтобы потереться шеей о камни. Пробежав до половины бухты, он все-таки сумел стряхнуть багдады. Они полетели в море и качались там на волнах прибоя — туда-сюда, туда-сюда. После этого Крис помчался во всю прыть — будто борзая, то складываясь пополам, то вытягиваясь. Он исчез вдали задолго до того, как я добежала до багдадов. За ним гнались всего несколько человек — но и те, обогнав меня, махнули рукой и разошлись по домам.

Я посмотрела на разодранные голубые панталоны, болтавшиеся на волнах, и решила забрать их домой как реликвию — на память о Крисовом мятеже. Наверное, он так поступил, поскольку ему было нечего терять. А еще он, наверное, рассчитывал — может, мама его узнает. Даже думать не хочу, каково ему теперь, ведь мама его не узнала. Еще ему, чтобы попасть в лес, надо было перебежать шоссе и железную дорогу. Надеюсь, он смотрел, куда бежит.

Зато знал бы Крис, какой учинил переполох! У тетушки Марии приключился нервный припадок, и толпа миссис Ктототам любовно уложила ее в постельку. Остальные нагрянули к нам удостовериться, что она жива и здорова, а Эстер Бейли отвела Зою Грин домой. До этого Зоя Грин сидела и смотрела в стену и все повторяла: «Ва-ва-вовда-яние, вот фто это такое!» Остальные миссис Ктототам голосили: «Огромный, страшный пес! Ужасное потрясение для твоей тетушки!» Меня подмывало сказать, что тетушка Мария получила по заслугам, но я не решилась.

Элейн марширует по дому и выкрикивает приказы. У нас побывал врач. Он зомби вроде тех, с поезда, тихий, серый, в полосатом костюме. Только что вызвали викария. Это брат Филлис Уэст, холостяк. По-моему, он как раз не зомби, но все равно ничего не понимает.

Мы с мамой носимся туда-сюда, хлопочем вокруг тетушки Марии, подчиняемся приказам Элейн, прибираем в доме и наливаем еще полсотни чашек чаю для всех на свете. Пока я ползала в столовой с тряпкой и ведром и отмывала заварку, которую Крис опрокинул на ковер, пришел доктор-зомби и поговорил со мной. Для разговора он присел на корточки, чтобы не смотреть на меня сверху вниз. Это мягкий и чуткий зомби.

— Расскажи мне, — попросил он. — Ты же все видела. Это действительно была собака?

Я посмотрела на свои руки — коричневые и блестящие от чая.

— Собака ей не померещилась, если вы об этом, — сказала я. — Была. Вроде немецкой овчарки.

— Спасибо, — сказал он. — Я вижу, у тебя очень много дел, но, если можно, сбегай в аптеку вот с этим рецептом. Пока она не закрылась, хорошо?

Тогда я вытерла чайные руки и взяла рецепт. Сначала я на него посмотрела. Врача зовут доктор Бейли. Это было напечатано, а все остальное накарябано врачебным почерком, и я ни слова не разобрала. Аптекаря зовут А. С. Тейлор. Так написано на пузырьке с лекарством. Наверное, это зомби Адели Тейлор. Он кожа да кости и три волосины. И откуда-то уже все знал.

— Кошмарная история, — сказал он. — Ей нужно успокоительное, да? Не задержу и двух минут.

И ушел в свою норку под вывеской «Рецептурный отдел», улыбаясь и напевая себе под нос какой-то занудный мотивчик. Вот интересно, известно ли ему, что его жена наступила в торт?

Ждать было долго и скучно. По-моему, мистер зомби Тейлор звонил кому-то по телефону, пока отсчитывал таблетки. Поэтому я отошла к двери и постаралась все обдумать.

Снаружи уже стемнело, но я заметила, как мимо промелькнула наша старая машина. Только на миг — но теперь-то я узнаю ее где угодно, это точно. Я глядела ей вслед и думала — ну и дура же я. Ясно же, что надо делать. Тут мистер Тейлор крикнул, мол, таблетки готовы. Я поплелась домой, злясь на саму себя. Я же горжусь своей находчивостью, а с тех пор, как мы приехали в Кренбери, перегрузила всю настоящую, серьезную умственную работу на Криса. Наверное, все потому, что он на год меня старше. Но я не всегда такая. А здесь, по-моему, все убеждены, будто находчивость и сообразительность — не женское дело и вообще как-то некрасиво. Клянусь с этой минуты думать своей головой.

Ночью Крис домой не приходил. Похоже, ему хватило того, что было днем. Когда придет, будет, наверное, жутко голодный.

Когда мы ложились спать, я оставила окно в его комнате открытым. Мама мгновенно заснула с Лавинией, обернутой вокруг шеи, примерно как тетушка Мария носит свою дохлую лису. Я тайком встала и пошла в комнату Криса. Призраков я больше не боюсь. Забралась в постель Криса и заснула там. Решила, если мама спросит, скажу — а кровать Криса теперь пустая и нам ни к чему тесниться. Но она утром даже ничего не спросила. По-моему, она потихоньку забывает, что на свете есть Крис.