Моя цена – жизнь

Я молча кивнула, и Кристоф довольно улыбнулся. Несомненно, рисунок ускорит поимку ведьмы, но это поставит под угрозу мою жизнь.

– Где происходила встреча?

– На северо-востоке империи, близ Ганворда, – произнесла, немного призадумавшись – стоило ли ему довериться?

– Точное место на карте укажешь?

– Ведьм там нет уже, вероятнее всего. Они собирались покинуть стоянку. Кстати, им помогают светлые маги. Азалия предупредила, чтобы я даже не пыталась проинформировать Элана – у них имеются в Управлении свои люди.

– Предатели, – губы Кристофа сжались в тонкую линию, а брови сошлись на переносице. Он был зол. – Ничего, мы доберемся до них.

– Как Тирра? – задала волнующий меня вопрос после затянувшейся паузы.

– Сейчас намного лучше. Первое время безутешно рыдала.

– Можно с ней увидеться?

– Нет! – отрезал Кристоф, и я спешно потупила взгляд, чтобы он не заметил набежавших слез. – Лея, сейчас это опасно. Пусть уляжется ситуация. Вы обязательно скоро встретитесь. Обещаю, что-нибудь непременно придумаю, – проговорил Ломьер уже более мягко. – Потерпи, пожалуйста.

– Ты прав. Сейчас любая неосторожность с моей стороны может стать губительной. Мне следует думать не только о себе, но и о тебе. Прости, что так подставила.

– Все нормально. Выпутаемся, – ободряюще проговорил он и с аппетитом накинулся на остывающий завтрак.

Мой жалобно заурчавший желудок напомнил, что тоже не прочь подкрепиться, и я торопливо съела яичницу и выпила отвар из трав, немного напоминавший мой.

Едва мы покончили с едой, Кристоф заторопился спрятать меня подальше от чужих глаз. Пусть совсем крохотное, но окошко в погребе имелось. И это весьма радовало. Не знаю, удалось ли Ломьеру поспать прошлой ночью, но «укромный уголок» представлял собой тюфяк, набитый соломой и натертый воском. Не забыл инквизитор и о подушке с одеялом на тот случай, если я захочу поспать. На табуретке стоял приготовленный кувшин с питьем и кусок черничного пирога. А все вышло не так плохо, как казалось сперва.

Топот подкованных мужских сапог не унимался до вечера. Едва все затихло, как услышала голос подруги, похоже, так и не оставившей намерений добиться внимания Кристофа. Хотелось выскочить или закричать, сообщить ей, что со мной все в порядке, но я зажала рукой рот и тихонько сидела на своем матрасе. Инквизитор, словно невзначай, обмолвился Тирре, что уезжает этим вечером по делам империи и вернется не раньше понедельника. Спровадив девушку, Ломьер отодвинул тяжелый комод, скрывавший вход в погреб и позвал меня из укрытия.

Все выходные мы усердно работали над портретом. Несомненно, он торопился показать его Элану и покончить с Азалией. Я проявила инициативу и взяла приготовление еды на себя, чему Кристоф очень обрадовался. Готовка была ему в тягость.

В ночь с воскресенья на понедельник, получив одобрение Кристофа, я пополнила силы на близлежащем озере. По пути к нему сделала несколько кругов над домом Тирры, надеясь, что в скором будущем мы свидимся.

* * *

Шли дни, а о Лее ничего не было слышно. Допрос инквизиторов подтвердил худшие мои опасения – один из них оказался связанным с молодой ведьмой, исчезнувшей к моменту нашего появления из селения, находившегося неподалеку от столицы. Сколько их еще выявится?

В понедельник утром я совершил очередную вылазку в густой лес, но в хижине ничего не изменилось – как и предполагал, ведьма не возвращалась. Тревога за нее не покидала меня ни на минуту. Воспользовавшись своим даром, призвал Колгомери и почти мгновенно почувствовал, как в голове возникла легкая боль. Закрыв глаза, откинулся на спинку кресла. «Жива! И это самое главное».

То, что раньше давалось с такой легкостью, сейчас быстро выматывало. Возможно, сказывался недостаток сна из-за тревожных кошмаров, возможно, действовало проклятие, но мне все чаще требовалась подпитка.

Раздался предупредительный стук, и в кабинет вошел Ломьер. Я не видел его с той ночи, когда совершил необдуманный поступок под влиянием слепой ярости.

– Господин Лонгинистер, позвольте перед докладом поделиться поступившими анонимными сведениями о возможной зачинщице смуты?

Я почувствовал, как мои брови поползли вверх от удивления и едва не скрылись за линией роста волос.

– Конечно.

Ломьер заметно приободрился, и на мгновение его губы изогнулись в едва заметной улыбке.

– Ведьма называет себя Азалией. Но имя, скорее всего, вымышленное.

– Что еще? – нетерпеливо полюбопытствовал у Ломьера.

– Она – маг земли. Возраст – 22–24. Цвет волос – рыжий, худощавого телосложения, невысокого роста. Уровень магии – восьмой или девятый, – отрапортовал он хорошо поставленным голосом. – Для наглядности сделал грифельный набросок по описанию.