Моя в наказание (СИ)

Сначала слышим визги, голоса. Потом только заворачиваем за дом и видим своего ребенка.

Сафие с внуком Аллочки — Даней — катается на качели-балансире. Взлетает вверх — визжит. Вниз ухает — тоже.

Боится высоты и всегда рвется повыше. В чем-то все же в маму.

Раньше дочери нас с Айдаром замечает Алла. Сначала — меня. Я улавливаю, как всплескивает руками. Рада. Потом — его. Пугается. Складывает ладони без хлопка. Присматривается…

Он серьезный и хмурый. Алла переводит глаза на меня. Хочу под землю провалиться. В них вопросы, жалость, сомнения…

— Ой, Айдар-р-р-р-р!!!

Зрительный контакт рву, слыша крик дочки. Такой радостный, что сердце бьется на осколки. Все же не могу не ревность. И не бояться за слишком сильные чувства к нему не могу.

Впитываю ее восторг, направленный не на меня. Меня она как будто и не видит.

— Даня, вниз спусти меня!!!

Сафи требует у друга, а как только тот слушается — соскакивает с лавки и несется к родному отцу.

Он тает моментально. Меняется. Улыбается ей искренне. Приседает. Ловит. Кружит.

— Анне! Ты где его встретила?! Ты сегодня приехал, Айдар-р-р? Анне тебя в аэропорту встречала, да?

— Сегодня приехал. Мы с твоей анне кофе пили.

— Ко-о-о-офе? Я тоже хочу ко-о-о-о-офе!!!

Улыбаюсь Сафие, хотя это и сложно. Несдержанно тянусь к дочке. Касаюсь щечки. Она по-прежнему как будто даже не замечает. Слишком увлечена Айдаром.

Довольствуюсь крохами со стола Айдара Муратовича, но быстро со вздохом отрываю пальцы. Сжимаю в кулак и практически отдираю себя от их идиллии.

Айдар опускает Сафие на асфальт. Сам не поднимается. Направляясь к Аллочке, я прислушиваюсь к тому, как негромко разговаривают.

Оглядываюсь на полпути — он достает из кармана маленькую коробочку.

Аллах, что-то ювелирное…

Да она же малышка совсем! Ей рано золото…

Качаю головой, но молчу, снова оборачиваюсь и иду к Алле.

Натягиваю улыбку на губы. Хочу выглядеть легкой и звонкой. А по факту — на каждом шагу рассыпаюсь. По взгляду вижу — тревожу.

Раскрываю руки. Алла навстречу. Обнимаемся, как будто не виделись несколько лет.

— Спасибо, что посидела с Сафие, Аллусь. Спасибо…

— Да что ты, Алечка… Ты же знаешь, вы мне родные…

Горло сжимается. Я слышу восторженный визг дочки. Бархатисто-спокойный голос Айдара. Вжимаюсь дрожащим телом в соседку.

— Алечка… — Она начинает осторожно, но я уже знаю, чем закончит. — А это кто? Это твой мужчина? Он… Отец Сафи?

Почему-то не сдерживаю всхлип. Их сходство слишком очевидно, я знаю. Как и мое падение.

Киваю. Рискую оглянуться.

Айдар как раз поворачивает Сафие к себе спиной, чтобы надеть подарок на шею.

Дочка по-взрослому поднимает волосы, прижимает золото к шейке. Гладит.

Мы с Айдаром буквально на секунду пересекаемся взглядами и я понимаю, что ничего против не скажу. Просто ничего.

Уже закрыв свои, слышу Аллочкино:

— Вот это да-а-а… Как же похожи, Иисусе… Как же похожи…

Глава 24

Айлин

Сегодня свадьбу гуляю не я, но ручки трясутся потому что волей-неволей возвращаюсь к своей.

Помню, как боялась, как лила слезы над разбитым сердцем. Представляю, как забавляла Айдара, который сто лет не нуждался в моей девственности и непорочном теле. Потом, конечно, всё изменилось, но поначалу он испытывал ко мне симпатию, братскую жалость и готов был просто поддержать.

Поддержал. Теперь у нас с ним растет дочь и мы отлипнуть друг от друга не можем.

Приходится только для создания видимости, что нас связывает чистый секс (это его потребность) и чтобы не забросить к чертям свою такую «важную» (а по факту сейчас отягощающую) жизнь — это уже для меня.

Сегодня утро началось очень рано. Я встала в пять, чтобы приехать в ту же гостиницу, где президентский номер занят без обозначения даты выезда, но не к Айдару, а к Миллерам.

Должна была «сдать работу» и помочь надеть платье, а еще повторить коллективно утвержденный в пробный день макияж и укладку.

В номере кроме нас с Миланой была целая куча галдящих посторонних — не слишком довольные мной, как человеком, Мария и Магдалина, очень пафосные подружки невесты с не менее экзотичными, чем у нее, именами, фотограф, осветитель, свадебная распорядительница. У каждого, конечно же, было множество замечаний к длине стрелок, степени растушовки теней и количеству используемых мной пучков искусственных ресниц, но я держалась молодцом. Как самой кажется.

Мы с Миланой — на одной волне. Друг друга понимаем. Мнение остальных сегодня уже не важно.

Слепили и отвлекали от работы вспышки фотоаппарата и постоянные просьбы фотографа то повернуться, то улыбнуться, то уйти и освободить место для подруг.

Но и плюс в этом тоже был. Я осмотрела Милану со всех сторон. Идеально закрепила волосы. Налюбовалась тем, как подсвечивает кожу правильно выбранный хайлайтер и благородно блестит дорогущий глиттер. Убедилась, что моя работа выдержит даже опрометчивый прыжок в бассейн, если невеста захочет его совершить.

А еще замечталась немного. Себе вторую пышную свадьбу я уже не хотела бы, но второй раз за того же мужа… Очень.