Моя выдуманная жизнь (СИ)

Прежде чем успел в должной мере обдумать свой следующий поступок, стучу в дверь. Да, она открыта, но сразу заходить внутрь посчитал откровенно невежливым.

Элис быстро вышла.

— О, заходи! — довольно улыбнулась она.

За столом в гостиной сидели две женщины — Мишель и Сандра (мать Элис).

— Мы столкнулись с Мишель на парковке, — пояснила моя соседка. — Сразу пригласили к себе.

— Обсуждаем Джима, — пояснила Сандра. — Ты, кажется, подошёл вовремя. Мишель говорила, вы дружили.

Конечно! Не разлей вода! Я даже не знал, что он гей. Хотя если бы и знал, то это не сыграло бы никакой роли, ведь Джим для меня — как закрытая книга, от которой я вижу лишь обложку. Внутри книга может быть о чём угодно: о теории струн, о правилах работы с бензопилой, а может, это самоучитель французского или детская сказка?

Похоже, я выбрал не лучшее время, чтобы заглянуть к Элис. Проклятое любопытство!

И всё же кое-что из разряда новой и в теории полезной информации я узнал. Например, что Мишель связалась с домовладельцем, закрыв договор аренды квартиры за сына, и уже на следующей неделе будет забирать его вещи.

Это заставило меня задуматься, какими вещами обладал Джим. То есть можно ли узнать что-то о человеке, если взглянуть на его комнату и вещи, которыми он владел? Но, с другой стороны, а как, например, отличается поведение женщины, владеющей дорогим автомобилем, от той, у которой только дешёвый велосипед? Если предположить, что они одного возраста и росли в одном районе? Наверное, поведение всё-таки будет в чём-то отличаться, но я не уверен на все сто процентов.

«Вечеринка» закончилась, и я наконец-то вернулся домой. Достав телефон, с удивлением замечаю на нём мигающий индикатор пропущенного звонка и непрочитанного сообщения. Похоже, пока я был в магазине или на улице, попросту не услышал сигнала вызова. Это была Мишель, которая сообщила, что собирается меня навестить.

Едва я прочитал его, как индикатор перестал мигать.

— Прямо как выключатели на стене, — усмехнулся я, припомнив сегодняшний сон.

Почему-то вспомнились семь смертных грехов: похоть, обжорство, жадность, лень, гнев, зависть и гордость. В моём сне они были отмечены красным цветом.

— Ещё один популярный список, наряду с пятью стадиями принятия, — вздохнул на это.

Интересно, а сколько ещё таких вот… «списков» я, возможно бессознательно, включил в собственный сон?

В следующий миг раздался тихий стук в дверь. Сразу подумал про Элис, ведь вряд ли кто-то ещё без веской причины стал беспокоить меня в достаточно поздний час. А если бы причина была, то стучали бы куда как громче. Элис же в курсе, что я дома и не сплю, плюс я уже успел её изучить, запомнив, как она предпочитает подавать о себе знать: её стук весьма… мягкий.

Взглянув в глазок, понимаю, что не ошибся. Женщина стояла в своей ярко-зелёной рубашке, в которой была во время наших посиделок. Мгновение я обманывал себя, полагая, что знаю, кто она такая. С философской точки зрения, имею в виду.

Даже если я не могу видеть её мысли, я достаточно успел узнать Элис, чтобы составить о ней довольно полное мнение. С какой-то стороны, я могу заявить, что знаю её.

Ха-ха-ха! Бред… похоже, у меня обострился ген любви. Любви через дверной глазок.

Элис наклонила голову, а потом развернулась, чтобы уйти.

Проклятье, я слишком задумался, рассматривая её, и забыл открыть чёртову дверь!

Тут же исправляю это, открыв и улыбнувшись.

— Привет, — достаточно глупо произнёс в её сторону.

— Привет-привет, давно не виделись, — хихикнула она, возвращаясь обратно.

— Уже успела соскучиться? — усмехнулся я.

— Почти, — зеркально улыбнулась она. — Просто узнала, что мама собирается на какое-то время забрать Ширли и Джорджа с собой, чтобы они снова не столкнулись со своим отцом.

В голове закрутились мысли: зачем Элис мне это рассказывает?

Прежде чем я сумел прийти хоть к каким-то адекватным мыслям, на лестнице послышался цокот каблуков, и мимо нас прошла Хэлен.

Элис поздоровалась, но та проигнорировала её. Может, всё ещё обижена из-за той старой истории с парковкой? Впрочем, Хэлен уже давно являлась ходячим отображением того, почему я так сильно ненавижу людей. Даже сейчас, формально ничего не сделав, она щёлкнула мой переключатель гнева.

***

В углу комнаты свалены дневники в чёрных обложках, которые доставали почти до середины стены. В подготовке к новому шкафу я вытащил их все (старый шкаф аккуратно разобрал и выбросил). Внутри них написаны тысячи вымышленных историй, которые страстно желали стать правдой.

И хоть эта комната — последнее пристанище каждой моей рукописной книги, всегда есть та, которая занимает место на тумбочке, рядом с кроватью, на которой я сплю. Тот самый дневник, где ещё есть чистые страницы, которые нужно заполнить, который ещё не готов присоединиться к остальным.

Помню, как в последний день посещения психотерапевта, к которому ходил по просьбе Мелиссы, доктор сказал мне, что я желаю воплотить все свои фантазии, которые приходят ко мне во снах.

— Скажите, — спросил я на это, — а знаете ли вы слово, которым обозначают убийство муравьёв?