Холли корчилась от страсти, от желания, чтобы Дев остановился, и одновременно от желания, чтобы он никогда не останавливался. Потому что она была на небесах и в аду в одно и то же время.
Но вот Дев лег рядом, ласкает ее бешено, исступленно, рука его тянется вниз, палец проникает в самую сердцевину ее страсти, и она, теряя связь с реальностью, трепещет в приливе эмоций на волне наслаждения. В секунду наивысшего подъема Дев входит в нее, его восхитительное тело сливается с ее телом в совершенной гармонии, ритм убыстряется, музыка у Холли в голове звучит крещендо, а сама она исчезает, исчезает, исчезает, уносясь в другое измерение.
— Всю ночь. Ты обещала, — серьезно сказал Дев, поднимая голову.
— Да поможет нам завтра Бог, — ответила Холли, и ее рука потянулась к паху Дева.
Тот быстро отодвинулся, а она засмеялась.
— Всю ночь, — повторил он. — Но всему свое время, моя маленькая распутница. Не знаю, как тебе, а мне просто необходимо выпить.
Он поцеловал ее до обидного быстро и удалился, голый, из спальни.
Оставшись одна, Холли поправила простыни и сложила подушки так, чтобы на них можно было опереться спиной. Ее кровать не рассчитана на двоих, но они с Девом уместились, и, поскольку сон не был предусмотрен, тесное соседство будет способствовать любовному влечению.
Обхватив колени руками, Холли принялась перебирать в уме крупицы своего счастья. Этой ночью она любила и была любима, а завтра… Нет, сейчас она счастлива и не позволит чему бы то ни было встать между ней и ее счастьем. Только Деву. Вот он отворил дверь, и Холли покраснела при воспоминании о том, что он делал с ее телом и душой.
— Я заглянул в спальню к Джону, — сказал он, протягивая ей стакан охлажденного белого вина. — Он спит как грудной младенец.
— Ты зашел к нему в таком виде? А вдруг бы он проснулся?
— А что плохого вы находите в моем наряде, мадам? — продекламировал он с деланной суровостью, окинув критическим взглядом свое тело.
— Со своего места я не нахожу ни одного недостатка, — в тон ему ответила Холли, а Дев, голый, как в день своего появления на свет, одним прыжком очутился рядом с ней.
— Надеюсь, — проворчал он, целуя ее в губы. — Не волнуйся, любовь моя. Я только просунул голову в дверь.
— Но если бы он тебя увидел…
— То принял бы за сон.
— И для меня ты тоже сновидение?
— Надеюсь, что нет.
— Дев…
— Не надо слов, — прервал он ее. — Пока не надо.
Они погрузились в молчание; Холли мелкими глоточками пила вино, наслаждаясь его вкусом, наслаждаясь воспоминаниями, наслаждаясь каждой секундой близости с Девом.
— Дев?
— М-м-м?
— Ты был когда-нибудь в Лурде?
— Странно задавать такой вопрос любовнику среди ночи.
— Затрудняешься ответить? — спросила Холли, неуверенная в том, что вправе этим интересоваться.
— Просто сделал одно заключение, немного забавное. Но раз ты спросила, то да. Я очень много ездил по Франции и действительно бывал в Лурде.
— Недавно?
— Сравнительно недавно.
— И тебе помогло?
— Помогло чему? — спросил он уже с некоторым замешательством.
— Как тогда, в церкви. Помнишь, на мессе? Я… я даже сама не понимаю, о чем расспрашиваю.
— А я, кажется, начинаю понимать. Ознакомилась с моей почтой, да?
— Просто случайно взглянула, даю слово. Почтовая открытка…
— Да. Небрежно оставленная на кухонном столе.
— Ты возражаешь?
— Поскольку почтальон, разумеется, прочитал ее и поскольку она лежала на виду у всех, кто пьет кофе в кухне, чего ради я стал бы возражать?
— Ты отвечаешь уклончиво.
— А ты боишься облечь свои мысли в слова. Боишься, да? Меня? — произнес он с упреком — глаза точно мрачные темные озера в серебряном свете луны. — Почему не высказать, что у тебя на уме, Холли? Выскажи это, пока оно тебя не задушило.
Холли глубоко вздохнула.
— Как я могу спрашивать? — сказала она. — Это личное. Нечто между тобой и твоей совестью.
— А также почтальоном. Ты и в самом деле хотела бы знать?
— Хотела бы, если ты в самом деле хочешь мне сказать.
Дев кивнул, прикрыл глаза и опустил голову на подушку.
— Это долгая история, относящаяся ко времени несчастного случая…
— Милый…
— Нет, — мягко остановил он. — Я не собираюсь надоедать тебе кровавыми подробностями. Мне повезло. Я выжил, благодарение Господу. И вот однажды, только раз за всю мою эгоистичную и даже эгоцентричную жизнь мне выпал случай кое-что сделать для другого. И знаешь, мне это действительно помогло. Я хожу на мессу, потому что она помогает. Я оказываю поддержку Лурду время от времени, потому что это помогает выстроить мои проблемы в некоей перспективе. Странно, — добавил он, с раздражением запустив пальцы в волосы, — даже поступая так, я, по-моему, остаюсь таким же эгоистичным, как был всегда.
Женщина, с болью вспомнила Холли. Когда Дев попал в аварию, он спешил к женщине, которую любил.
— Не надо, — попросила она, ощущая его боль так же сильно, как свою собственную.
— Чего не надо? Говорить обо всем, как есть, Холли?
— Не надо казнить себя за то, чему не в состоянии помочь.
Дев повернул голову, посмотрел ей в глаза, и время остановилось.
— Если бы только… — загадочно пробормотал он.
— Если бы…