Моя железная леди

В старших классах школы, я стал замечать, что Маша очень популярна у одноклассников. Это вызвало ревность с моей стороны – я ведь ее считал «своей» Машей – которую я не спешил демонстрировать. Я тогда впервые стал видеть в ней не только друга, но и объект восхищения. О влюбленности дело не шло, но мне очень нравилось, как смотрели на меня наши одноклассники, когда я с деловым видом ждал у шкафчика, пока она одевалась после уроков. Я не был влюблен, но начали закрадываться в голову неприятные мысли. Я все думал, что взрослея, она может влюбиться. А мне не хотелось потерять друга и к тому же, она вдруг такой красивой! Клянусь1 Я решил, что никому бы ее не отдал. По крайней мере, не захотел бы.

Дедушка часто звал меня во двор, где они с друзьями играли в домино. Я обожал наблюдать, как старики махлюют. Машу мы тоже иногда брали с собой – она внешне никак не проявляла интереса к игре, но потом вдруг могла выдать: «Походите этим!». Дедушка ее слушался и частенько выигрывал. Скорее всего это была обычная детская удача, но дедушка стал ей доверять.

У Маши были удивительные голубые глаза такого светлого, светлого голубого цвета.…Иной раз посмотришь девочке в глаза, а они синие как озеро, или зеленые как море – а у нее прямо еле подернуты голубизной. Я как-то подумал, что это из-за ее чистоты. Грязь пугала Машку, когда она видела постельные сцены в кино – она всегда отворачивалась. Ее глаза казались прозрачными и одновременно бездонными. Я много думал о том, кто мы приходимся с Машей друг другу, и смог бы я рассчитывать на что-то большее, захоти я чего-то кроме дружбы.

Но нам с Машей было так хорошо, что портить эту дружбу мыслями о совместных романтических приключениях…. Зачем? Мы всегда все делали вместе: уроки, ездили на велосипедах на озеро в Парк, с самого раннего детства мы много проводили вместе время летом, т.к. наши родители часто ездили в Одессу «на две семьи». А еще мы с Машей каждый год ездили в летний детский лагерь. Вообще мне стоило больших усилий, переживать те моменты, когда Маша кем-то увлекалась, потому что в эти минуты я начинал так отчаянно злиться, что даже срывался на ней. Я лично не влюблялся вообще, потому что свое мнение насчет девочек не изменил. Единственной девочкой, с которой я проводил время – была Маша.

Мы закончили школу, и встал вопрос об институте. Маша сказала, что нам нужно серьезно поговорить. Она позвала меня на улицу, мы уселись на скамейке, Машка зачем-то притащила учебник по математике для студентов вузов. Я пока не знал, куда она хочет поступать, но был уверен, что мы пойдем в институт вместе, как обычно.

Маша погладила меня по руке и спросила, решил ли я, куда буду поступать. Я напрягся. У меня в голове пронеслось несколько вариантов, которые мы рассматривали с мамой. Это был Одесский «Политех», Харьковский Авиационный Институт и наша Кировоградская Академия Права.

Я не был уверен, что хочу учиться в одном из этих мест. Зачем мне учиться? Я хочу стать шофером! Когда я видел по телевизору фильмы про дальнобойщиков, я всегда представлял, что также буду «бороздить» на своем КАМАЗ-е трассы и шоссе, привозить домой и Машке сувениры и быть настоящим мужчиной! Но в любом случае, мне было интересно, что скажет Маша. Я тряхнул головой, как бы давая понять, что не совсем уверен в своем ответе и тихонько сказал, что есть пару мест, но это все пока не точно.