Моя жизнь

Предстоящие события, конечно, зависели от итогов выборов в этом году. Ал Гор и Джордж Буш, как и ожидалось, уверенно победили на предварительных выборах в Айове. Потом, когда избирательная кампания переместилась в Нью-Хэмпшир, избиратели на предварительных выборах от обеих партий получили удовольствие, опровергнув все ожидания. Кампания Ала стартовала не совсем успешно, но потом, когда он вернулся в свою штаб-квартиру в Нашвилле и стал проводить встречи в неформальной обстановке с избирателями в Нью-Хэмпшире, отвечая на их вопросы, ему удалось установить с людьми настоящий контакт и, получив более благоприятные отзывы в прессе, опередить сенатора Брэдли. После моего обращения к Конгрессу, в котором я привлек внимание к ряду его значительных достижений, Ал набрал еще несколько дополнительных очков, как это обычно и бывает после подобной речи. Потом Брэдли начал его жестко атаковать. Когда Ал не ответил на эти нападки, разрыв между ним и Брэдли сократился, но Гор удержал свое лидерство и победил с результатом 52 процента против 47. Теперь я был уверен, что именно он станет кандидатом от демократов. Я также ожидал, что Ал уверенно победит на Юге и в Калифорнии и добьется успеха в крупных промышленных штатах, особенно после того как его поддержало АФТ-КПП.

Джон Маккейн, набрав 49 процентов голосов против 31, победил Джорджа Буша в Нью-Хэмпшире. Это штат был словно создан для него. Избирателям нравились независимость Маккейна и его поддержка реформы финансирования избирательных кампаний. Продолжить борьбу предстояло в Южной Каролине, где Маккейн надеялся использовать свою карьеру военного и прибегнуть к помощи двух конгрессменов, но, с другой стороны, Буша поддерживали партийный истеблишмент и религиозные деятели правого толка.

Днем в воскресенье, 6 февраля, мы с Хиллари, Челси и Дороти поехали из Чаппакуа в кампус Университета штата Нью-Йорк, чтобы объявить о том, что Хиллари официально выставляет свою кандидатуру на выборах в Сенат. Ее представил сенатор Мойнихен. Он сказал, что лично знал Элеанору Рузвельт, и добавил: «Вы бы ей понравились». Это был искренний комплимент, и к тому же забавный, потому что мы не раз дружески поддразнивали Хиллари, так как она сказала, что ведет воображаемые беседы с миссис Рузвельт.

Хиллари произнесла замечательную речь, которую она старательно писала и усердно репетировала. Это выступление продемонстрировало, как хорошо Хиллари изучила проблемы различных регионов штата и как ясно понимала, какой именно выбор предстоит сделать избирателям. Ей также нужно было объяснить, почему она решила участвовать в выборах; показать, что понимает, по каким причинам жителей Нью-Йорка может беспокоить предстоящее голосование за кандидата, который, хотя и нравится им, но никогда не жил в этом штате, за исключением последних нескольких месяцев; а также рассказать о том, что она будет делать, если станет сенатором. Мы обсуждали, должен ли выступить я. В Нью-Йорке моя популярность была одной из самых высоких: на тот момент мою работу одобряло 70 процентов его жителей, а мой личный рейтинг составлял 60 процентов, но мы решили, что мне не следует выступать: это был день Хиллари, и избиратели хотели услышать именно ее.

Оставшуюся часть месяца в новостях доминировала информация о политических событиях, а я решал широкий круг внутренних и внешнеполитических проблем. На внутреннем фронте я поддержал законопроект, выдвинутый представителями обеих партий, о предоставлении на основе программы «Медикэйд» помощи женщинам с низкими доходами, которые проходят лечение по поводу рака груди и рака матки; заключил сделку с сенатором Лоттом о том, что он поставит на голосование в Сенате кандидатуры пяти предложенных мною судей, а я взамен назначу в Федеральную избирательную комиссию нужного ему человека, который был яростным противником реформы финансирования избирательных кампаний; дискутировал с республиканцами по поводу «Билля о правах пациентов»: они говорили, что готовы его принять, если на его основе никто не сможет подавать судебных исков, а я возражал им, что в этом случае мы получим не закон, а «рекомендацию»; назвал конференц-зал в Белом доме именем Джеймса Брейди — мужественного пресс-секретаря президента Рейгана; объявил о рекордном увеличении ассигнований на образовательные программы для коренных американцев и на здравоохранение; поддержал изменение правил предоставления бесплатных талонов на продовольствие, разрешив получателям социального пособия, которые начали работать, владеть подержанным автомобилем, не теряя права на эти талоны; получил награду от Лиги граждан США латиноамериканского происхождения за проводимую мною экономическую и социальную политику и назначение латиноамериканцев в свою администрацию; в последний раз принимал участников Национальной ассоциации губернаторов.