Моя жизнь под землей

Там же под землей приходится прибегать к забытым, казавшимся ненужными физическим упражнениям, заставляющим размяться мускулы и весь организм. Право, некоторые спортивные навыки обязательны и необходимы, чтобы подняться по гладкой веревке; спускаться или карабкаться по сотням метров тонких и гибких веревочных лестниц, качающихся над пустотой; вползать в узкие лазы, извилистые ходы и, извиваясь, пробираться по ним; шлепать по ледяной воде и иногда плавать в ней; переносить невообразимые тяжести в трудных проходах и совершенно невозможных положениях.

Все эти чисто физические и спортивные достижения находятся в гармоничном слиянии и дополняются (в здоровом теле — здоровый дух!) научными и духовными ценностями, которые встречаются и познаются в глубинах земли.

Накопление научных знаний и притягательная сила неизвестного, призыв тишины, несравненные интеллектуальные радости вполне окупают мучительные и трудные минуты, когда тащишься весь в грязи, преодолеваешь головокружение и обдираешь свою кожу о камни.

Для спуска под землю недостаточно материально экипироваться, необходимо также нравственно подготовиться и вооружиться, ибо на глубине пещер может встретиться такое, что поразит и смутит даже самого примитивного человека, заставит грезить поэта и философа, вызовет восторг у ученого и поставит его в тупик.

Может быть, то, о чем я сейчас говорю, недостаточно проявилось на страницах, посвященных дорогим старым воспоминаниям, из которых я рассказал и упомянул лишь самые занятные и красочные. И конечно, подобные воспоминания не могут служить точным отражением полувека жизни, отданной подземным исследованиям.

Сейчас, когда я пишу эти строки, я только что вернулся из колодца Пюи-дю-Ван, имеющего глубину шестьсот пятьдесят семь метров и считающегося четвертой по глубине пропастью в мире.

Конечно, я не спускался до самого дна, так как мне уже нет места в штурмовом отряде. Но я достиг отметки двести метров и в одиночестве бродил там по одному из самых больших подземных залов, к тому же одному из самых загроможденных камнями. В диком и поистине величественном окружении я долго ходил, вспоминая всю мою жизнь под землей, гораздо более напряженную и разнообразную, чем она выглядит со страниц этой книги, которую, как и всякую автобиографию, написать было очень нелегко. Но я не хочу дальше распространяться, потому что мне кажется, я и так слишком много рассказал о себе и, может быть, наскучил читателю.

В тот же августовский день 1960 года, когда я с фонарем в руке бродил по хаосу зала в колодце Пюи-дю-Ван, перед моим мысленным взором прошли все ощущения и радости моего полуподземного существования, и я вновь убедился и сам себе сказал, что подземное царство, из которого каждый раз возвращаешься, очистившись душой и более счастливым, не может надоесть.