Моими очами

И все – о смерти, все – о смерти,И все долдонят, все талдычат,И за своею смертью детиСледят в углах, как за добычей.Следят с каким-то вожделеньем,Следят с весёлостью беспечнойИ всем цветущим поколеньемИдут, приплясывая, в вечность.Они резвятся понарошку,Как будто шествуют за славою,И, как распятье, держат кошку,Ещё живую, но кровавую.

* * *

Как это дивно было – сразуРукою робкою потрогатьСлучайно пролитую фразу,Как будто пролит чёрный дёготь.Как будто пролит мёд янтарныйИз кубка праздничного Бога,И все на свете благодарны,Что мёда яркого так много.И много чёрного, густого,Чей свет так трепетно искрится.– Так вот оно какое, слово,На сохранившейся странице!

* * *

Нет, то, что я нищ, не казалось мне благом,Я с Богом якшался не без интереса,И я прикупил у него и овраги,И синюю кромку соснового леса.И тотчас за мной заспешили цыгане,Как будто прошедшею жизнью наскуча,Ходили-бродили, кто кверху ногами,А кто забирался ногами на тучу.А я размахнулся на дали и шири,Олени и вепри, медведи и волки,Уже я хозяин в разбуженном мире,Мои это горы, и море, и волги.И я не потратил, по правде, ни гроша,

Мне мир этот дикий достался задором,Такой он безбрежный, такой он пригожий,То холодом дышит, то дышит он жаром.

* * *

Те грешники, что шли со мною рядом, –Давно заполнен ад их голосами,А я гляжу на всех открытым взглядом,Я, грешник и распутник самый-самый.А я гляжу и не боюсь признаться,Что соблазнял и ангелов от скуки,И ангелы, греша со святотатцем,Мне целовали со слезами руки.

* * *

Постепенно и я превращаюсь в забвенье,В полуявь – полусказку времён Геродота,И на горьком лице страстотерпца-евреяПроступают сигнальные знаки отлёта.И лицо бесконечным становится полем,И над полем летят журавли и синицы,И летят облака, паруса моей боли,Перелётных стихов голубые страницы.…Где-то жил человек в ожидании чуда,А пришло оно, чудо, – и нет человека,И осталась свобода, осталась пичуга,И бездомная ширь неизвестного века.

* * *