Моё море (СИ)

После чего Айрон склонил голову в лёгком поклоне. Я всем нутром ощутила, что это не издёвка, он в самом деле выражает мне признательность. К горлу подкатил ком, дыхание перехватило. Стало до слёз горько, что всё случилось именно так. Что сиэрнар появился в моей жизни в настолько тяжёлый момент, когда я сама не уверена в завтрашнем дне. Этот парень был самым необыкновенным и волшебным происшествием в моей жизни, даже несмотря на мерзкий нрав и множество проблем.

Айрон скрылся в кустах у реки, я же так и стояла на месте, замерев. Спустя минуту послышался громкий всплеск. Вот и всё. Уплыл. И вряд ли он захочет вернуться, а если и захочет, то проблемы-то никуда не пропадут.

Выдохнув, отправилась ставить палатку. Юлька права, я совсем не любитель жизни без благ цивилизации, тем более, когда рядом никого. Но сейчас почему-то хотелось именно побыть в одиночестве на природе. Вдали ото всех и вся.

***

АЙРОН

Странно, но прощаться с сухопутной было до ужаса грустно. И когда только эта невыносимая девица успела так запасть в душу? Мало того, что ночами снится дом и родные, заставляя задыхаться от тоски, так теперь и по Марии скучать буду. В этом странном и страшном мире она — единственное близкое мне существо. Она правда сделала для меня много хорошего, жаль, что понимать начал поздно и отплатить нечем.

Запах реки, к которой привезла меня девушка, мне не понравился. Впрочем, сам воздух Земли оставляет желать лучшего. Грязный, тяжёлый, неприятный.

Скинув в кустах штаны, постарался как можно дальше зайти в воду, прежде чем начнётся обратное превращение ходулей в хвост. Более-менее удалось, и я смог нырнуть. Первый вдох жабрами показался невыносимым, каким-то болезненным, и лишь усилием воли я заставил себя продолжить держаться у дна реки. Вода дома у Марии, полная химии, мне не нравилась, я быстро бросил попытки дышать привычным способом, занырнув на дно ванной, и привык к дыханию через нос. И вот сейчас было сложно перестраиваться обратно. Плюс сама вода была отвратительно грязной и мутной. Да-а-а, не сравнить с водами родного океана.

Но всё же это была вода, в огромном количестве. Впервые за всё время на Земле я ощутил пьянящее чувство свободы. Я мог плыть, куда глаза глядят, с любой скоростью, выделывать самые невероятные кульбиты в воде. Снова почувствовал себя сильным, молодым и ловким. Восторг захлестнул душу, заставил на какое-то время забыть обо всех своих бедах. Я просто плыл вперёд и чувствовал себя бесконечно счастливым.

Постепенно эйфория иссякла. На смену пришли голод и усталость. Оглядевшись, впал в ступор. Только сейчас до меня дошло, что это не родной океан и даже не какое-нибудь море, а обычная речка, протекающая в равнинной местности. Тут нет и быть не может подводных гротов или пещер. Только разнообразное дно, во многих местах заваленное мусором или заросшее противным илом. Это что же, в этой помойке спать придётся? А разве есть выбор?

Поймать какую-то рыбину оказалось довольно просто, а вот попытка поужинать не удалась. Для начала у меня не было ничего, чтобы разделать её. Пришлось действовать руками, на внешний вид вышло не очень, но в еде не это главное. К сожалению, на вкус оказалось ещё противнее, чем на вид. В раздражении отбросив остатки неудавшегося ужина, попробовал изловить рыбу другого вида. В итоге, тоже оказалось довольно противно. Не чета морской и уж тем более порой непонятным, но вкусным блюдам сухопутных. В памяти всплыло овощное рагу, которое ел вчера, и стало совсем паршиво.

Как-то совсем не так я представлял себе свободу. И самое угнетающее, что что-то подсказывало: в местном океане было бы немногим лучше. Разве что выбор возможной пищи больше и вода почище. И то, не факт.

Постарался устроиться среди зарослей каких-то водорослей. Света становилось всё меньше, значит, день клонится к завершению. Усталое тело требовало отдыха, и я попытался уснуть. Получалось не очень. Не полноценный сон, а какая-то напряжённая дрёма.

Внезапно остро, до спазма в груди захотелось вернуться обратно к Марии. Можно сколько угодно убеждать себя, что все трудности с непривычки, но истина в том, что мне тут не выжить. Я либо сдохну с голоду, либо отравлюсь какой дрянью. Не стоит так же забывать близость людей. Найдут, и мне наверняка придётся несладко. Ну и одиночество, чувство, способное постепенно свести с ума кого угодно. Легко размышлять о свободе и счастье, когда в мыслях родные места, только реальность сильно отличается от вымысла. Это не родной Эриот, а чуждая Земля. Тут у меня нет ничего, а единственный союзник — странная сухопутная. Да и то, похоже, у неё самой дела не очень. Вряд ли мне суждено вернуться на родину, и если я хочу найти себе место здесь, то придётся чем-то жертвовать. Взгляд упал на золотые наручи. Эти вещи — последняя ниточка, связывающая меня с домом, и расставаться с ними было почти физически больно, но выбора нет. Надо возвращаться к Марии. Надеюсь, таким образом я смогу помочь и ей, и самому себе.