Мойры не плачут

— У меня ощущение, что ты сейчас сделаешь вывод, что именно родственники и убили. Пришли в гости, подсыпали таблеток, напоили, спать положили и ушли. Причём Светлова ещё и дверь закрыла за ними, потому что боится ночью быть одна.

— Виктор Николаевич, я просто рассуждаю, кому могло быть выгодно. Как во всех классических детективах. Но выгода могла быть. А преступления нет. Получается, даже имея версию, как это произошло, мы не имеем главного — веских доказательств вины конкретного убийцы. Да и бутылочки… Их могли выбросить с любого этажа. Да, есть доказательства, что Чесноков употреблял по назначению врача эти нейролептики?

— Так… В общем, времени на сбор доказательств у нас немного. Если ничего не соберем, то дело придется закрывать, «висяк». Какие есть предложения? — Дорошин всем видом показывал, что нужно заканчивать разговор.

— Предлагаю посмотреть, нет ли вокруг их домов зданий с видеокамерами. В конце концов, у нас 21 век, а мы всё пытаемся найти доказательства дедовскими способами, — предложил Шашерин.

— Да, ещё просьба. У нас тут есть одна подопечная, Варвара, в общем-то, идеи она генерит неплохо, но вообще в процесс сбора доказательств давай не будем её привлекать. Вернее, так. Она может нам что-то интересное принести. Но мы не раскрываем свои источники. У меня есть некоторые соображения, может, пустые, но на всякий случай.

Глава 20

Шашерин установил, что рядом с домом Светловой есть камеры Сбербанка. Одна камера фиксировала вход в Сбербанк, и обзор двора дома был как бы в дымке.

Другая камера была обзорная, хорошо были видны подступы к дому. Шашерин решил, что нужно взять записи примерно за месяц до смерти, то есть, с января по февраль.

Для этого также нужно было собрать фотографии предполагаемой убитой. Со слов дворничихи, с которой пришлось встретиться Шашерину, Светлова носила короткий светлый полушубок и яркий красный шарф.

Часами просматривая записи, он обнаружил фигуру с красным шарфом. Светлова шла под руку с немолодым мужчиной в кепке. Мужчина был ещё крепким, хотя и немного сутулился. Светлова размахивала руками, что-то оживленно говоря. Вдруг она остановилась и демонстративно достала сигарету. Потом недвусмысленно покрутила у виска, как бы говоря — ну ты идиот — и развернулась, уходя крепким, решительным шагом.

Шашерин увеличил снимки с экрана. Изображение было размыто, но выражение лица было однозначно презрительным. Мужчина был то боком, то сзади, и как его идентифицировать, было не понятно.

Шашерин позвонил дворничихе Любе, практически как старой знакомой. И попросил подойти на участок.

Простая женщина Люба сидела перед монитором и смотрела записи про Светлову.

— Я знаю его, это хахаль Варвары, девушка у нас живет в первом подъезде. Я ей уже говорила, что видела Надюшу с её хахалем, та только усмехнулась.

— Да-да, она нам говорила, Перевалов Андрей Валентинович, кажется. Ну что ж, видимо, придётся с ним поговорить, пусть объяснит свой разговор. Да, Любовь Афанасьевна, пожалуйста. Если что-то вспомните, не бегите к Варваре, соседке или кому-то ещё. Набирайте сразу мой номер, — Шашерин протянул визитку, которую баба Люба теперь не знала куда пристроить.

Когда дворничиха ушла, Шашерин пошёл с докладом к Дорошину.

— Вот эта беседа с Переваловым произошла за неделю до смерти. За день до смерти- камера не работала, работала только та, на которой всё расплывчато. Какие-то красные пятна вдали мелькали, но различить невозможно. Я предлагаю опросить Перевалова. Хотя вот такое ощущение, что мы где-то топчемся на месте. Может, и убийства не было? — Шашерин произнёс последнее предложение с сомнением.

— У меня тоже такие мысли бывают. Но давай подумаем. Значит, Перевалов. В любом случае нам интересно, что он думает про Светлову. Далее. Беликов. Этот кадр может помочь пролить свет сразу на два случая. Жена Чеснокова — крайне неприятная особа, искренне радующаяся смерти человека, пока, думаю, к ней вопросов не будет. Далее. Варвара также говорила мне о Колотове Евгении, который тоже знал Чеснокова. И, самое главное. Я предлагаю немного проследить за Варварой. Вернее, не так чтобы проследить. А немного посмотреть на её окружение. Уж как-то странно, что весь этот водоворот вокруг неё крутится. Уж не сама ли она источник вбрасывания информации? — Дорошин поправил очки и улыбнулся, сидя вразвалку в своём кресле.

— Виктор Николаевич, я вспомнил. Когда делали обыск у Светловой, я взял альбом с фотографиями. И одно письмо. Посмотрите, письмо в папке. Альбом — вот он у Вас, на полке стоит рядом.

Дорошин раскрыл папку.