Моисей

Картина из этого рассказа вырисовывается предельно четкая.

Очевидно, евреи делали в Египте сырцовые кирпичи, в которых глина для прочности смешивалась с соломой, которая раньше им откуда-то доставлялась. Изуверская идея фараона заключалась в том, чтобы для отвлечения рабов от «лишних» мыслей заставить их собирать еще и солому для кирпичей, сохранив при этом прежнюю норму выработки. При этом, вероятно, фараон прекрасно отдавал себе отчет, что речь идет о непосильной, даже для физически крепких людей, задаче. Евреи попробовали облегчить свою участь путем разделения труда: часть их отправлялась собирать на полях страны сено и солому, а часть делала кирпичи, однако египтяне запретили им и это. Причем за нарушение нормы выработки египетские надзиратели наказывали не каждого провинившегося, а еврейских надсмотрщиков, призванных следить за ходом выполнения работы их соплеменниками. О том, что подобная ситуация была вполне реальной, свидетельствуют сохранившиеся египетские папирусы, содержащие записи о наказании рабов, не сумевших изготовить к сроку заданное им количество кирпичей.

И вот тогда еврейские надсмотрщики направляются на аудиенцию к фараону и, начиная жаловаться на свою судьбу, всячески напирают на свои верноподданнические чувства, называя себя его рабами и «его народом». В ответ фараон заявляет им, что если бы он не убедился, что у евреев есть свободное время для того, чтобы думать о каком-то служении своему Богу, словом, если бы Моисей и Аарон не баламутили бы евреев, не было бы и этих новых тягот.

Таким образом, фараон проявляет себя в этом эпизоде поистине как многоопытный и хитроумный политик. Если бы он казнил или арестовал Моисея и Аарона, то это его решение превратило бы их в национальных героев, святых мучеников и могло бы вызвать возмущение их соплеменников. Да, конечно, их восстание было бы потоплено в крови, но зачем доводить до такого?! Делая работу евреев совершенно непосильной, обязывая, если верить мидрашу, выйти на работы и членов колена Леви, до того считавшихся свободными; приказывая замуровывать в стену вместо недостающих кирпичей еврейских младенцев, фараон ясно дает понять, что виновниками всех этих бедствий являются те, кто претендует на роль новых вождей нации. И обращая гнев народа на Моисея и Аарона, фараон добивается нужного эффекта: он провоцирует ненависть к ним, подрывает их авторитет и веру народа в то, что на этих людей и в самом деле возложена некая миссия Свыше.

И вот уже те самые еврейские надсмотрщики, то есть уважаемые и пользующиеся авторитетом у народа люди, бросают в лицо Моисею и Аарону самое тяжкое из всех обвинений: оказывается, это не фараон, а они являются причиной всех бедствий еврейского народа. До их появления все еще было более- менее терпимо, а сейчас они дали фараону повод усилить тяготы и сделали положение евреев поистине ужасающим. И не им теперь говорить от имени Бога — напротив, на Моисея и Аарона с точки зрения этой логики должна обрушиться Божья кара за то зло, которое они причинили людям.

Как же ведет себя в этой ситуации Моисей?

Мидраш рассказывает, что он... в этот момент уезжает обратно в Мадиам и остается там в течение трех месяцев — с ияра по ав 2487 года по еврейскому летосчислению, то есть примерно с мая по июль 1314 года до н. э. При этом он обращается с упреками к Богу, в которых явно чувствуется неуверенность в своей пригодности к столь великой миссии и — одновременно — та боль за судьбу своего народа, без которой трудно представить себе лидера нации, взявшего на себя эту роль в один из самых тяжелых периодов ее истории:

«Господь! Зачем сделал Ты зло этому народу; зачем ты меня послал?! Ведь с тех пор, как я пришел к фараону, чтобы говорить от имени Твоего, стало только хуже народу этому, а избавить — не избавил Ты народа Твоего» (Исх. 5:22—23).

Однако, утверждают комментаторы, целью всех этих событий было стремление Всевышнего убедить евреев, что освобождение из рабства не может прийти к ним естественным путем, и им не остается ничего другого, как целиком положиться на Бога, который вскоре впервые проявит себя не как Элоким, а именно как I-Н-V-H— то есть как Высшая сила, не просто управляющая законами природы и истории, но и корректирующая при необходимости ход этой истории так, как считает нужным.

В летнем месяце ав, падающем обычно на июль — начало августа, Моисей возвращается в Египет и снова появляется при дворе фараона.

История десяти казней, посредством которых Всевышний заставил фараона отпустить евреев, в целом известна каждому читателю Библии, однако еврейские источники расцвечивают ее множеством деталей, которые, как мы увидим, чрезвычайно важны для поиска объяснений того, какие именно естественные или сверхъестественные причины лежали в их основе.