Мойст фон Липвиг. Книги 1-3

— Никто не пострадал?! – завопил Мйост. – Я только что убил трех гномов! Хочешь сказать, это никто?!

— Был честный бой, мистер Влажный. Один против многих, как в лучших историях. Еще скажу, много наших ребят забрались на деревья, чтобы не попадаться под горячую руку. И вы не боец. Вы это сказали, мы все слышали.

— Это все напиток, это из-за него! Ты напичкал меня гоблинской тухлятиной. Откуда я знал, что со мной будет из-за этого!

— Я? – Сумрак Тьмы принял вид оскорбленного достоинства. – Я сохранил вам жизнь, чтобы вы могли увидеться со своей прекрасной леди, которая всегда очень добра к гоблинам. Поверьте, мистер Мокрый, напиток просто выпустил то, что уже было у вас внутри.

— И что там было, позволь спросить?

— Ярость, мистер Сырой. Вы спустили ее с поводка. А теперь помогите нам убрать кровавое месиво и вытащите нас отсюда.

Мокрист посмотрел на то, что осталось от железнодорожников, которые просто выполняли свою работу и ни для кого не представляли угрозы. Простые люди, которые не разбирались в политике, у которых были жены и дети, теперь лежали мертвыми из-за какой-то свары, к которой они не имели отношения, и ярость снова начала закипать в душе Мокриста, словно поднимая его над землей. Они не заслужили такого, как и гоблины, чьи обмякшие трупы он видел кое-где на поле боя.

Сумрак Тьмы глянул на него.

— Удивительные вещи мы узнаем, - сказал он. – Гоблины, оказывается, тоже могут быть людьми, а вы, мистер Влажный, плачете, потому что умерли люди, которых вы не знали. Мир полон чудес. Может, я еще увижу, как вы поете в хоре.

В туманном утреннем свете Мокрист уставился на гоблина: он выглядел зловещим, как иллюстрации в книжках, призванные дать детям представление обо всех ночных кошмарах, которые им когда-либо пригодятся, и прочитать им мораль.

— Кто ты? – спросил он. – Я говорю с тобой несколько дней, и ты выглядишь, как гоблин, в этом нет сомнений, но ты часто говоришь такое, чего я никак не мог бы ожидать от гоблина. Не в обиду, но ты умен.

Гоблин раскурил трубку, которая делала его каким-то более человечным, и осторожно произнес:

— Вы хотите сказать, что гоблины не бывают умными, мистер Губвиг? Не бывают храбрыми? Гоблины не учатся? Я лучший ученик. Все вещи для всех людей и всех гоблинов.

Мокрист взглянул на кучку микрокольчуги. Это было более чем сокровище. Легкая и прочная. Легко носить с собой. Стоит целое состояние. И лежит в сырой траве. Он перевел взгляд на гоблина.

— Все ваше, мистер Губвиг, - сказал тот весело. – Трофей победителю.

— Нет. Пусть они возьмут, - сказал Мокрист, указывая на щеботанских гоблинов.

— Не надо, - сказал гоблин. – Заберите трофеи, мистер Губвиг. Никогда не знаешь, где это пригодится.

Мокрист глядел на останки гномьих бойцов и думал: где нелегкая носит господина Шрика, когда он нужен? Эту мысль вытеснила другая: важно иметь надежного свидетеля. Он попросил Сумрака Тьмы привести из замка маркиза или кого-нибудь из его работников с иконографом, если у него такой есть.

—Нам нужно, чтобы люди узнали об этом, - решил он.

После того, как маркиз и его слуги, таращившиеся во все глаза, осмотрели место происшествия, восклицая от ужаса, притащили иконограф, а после, пообещав немедленно переслать новости по семафорам, отправились восвояси, можно было уделить внимание приличиям.

Трупы железнодорожников и гоблинов осторожно, если не сказать – благоговейно уложили на дрезину. Несколько гоблинов исчезли в кустах и вернулись с полевыми цветами, которые возложили на тела. Это было одно из тех небольших наблюдений, которые переворачивали вселенную вокруг Мокриста. Гоблины, которые воздают почести павшим.

Покончив с этой торжественной церемонией, гоблины взялись за рычаги дрезины, и Мокрист со своей командой медленно повлекли свой печальный груз к границе, где и остановились, чтобы отправить сообщения. Мокрист договорился с пограничными стражниками, чтобы те укрыли тела и уложили их в холод, пока кто-нибудь за ними не вернется.

Одного охранника оскорбило, что мертвые гоблины лежат вместе с телами тех, кого он называл «настоящими людьми», так что Мокрист немного побеседовал с ним, в результате чего мужчина получил уйму новой информации и кровотечение из носа. Воспоминания о множестве маленьких костей еще не успели развеяться, а может, зелье еще играло в крови Мокриста. Такой был день.

Покончив с этим, Мокрист посмотрел на вереницу гоблинов, не отстававших от него, и взглянул на знак рядом со щеботанской заставой, на котором говорилось о знаменитой «Толстой Мэри».

Нельзя было ошибиться в том, каким образом владелица заведения получила свое прозвище. Как и во всех подобных дорожных забегаловках, она быстро подавала путешественникам горячую еду и вполне приличный кофе. Ее клиенты даже не подозревали о существовании кулинарного искусства; все, что им было нужно, - должное количество жиров и углеводов. Тем не менее, она с сомнением восприняла идею кормления гоблинов, сказав: «Я могу потерять постоянных клиентов, если допущу подобное».