Мольба о нектаре святого имени

Меня здесь, по большому счету, никто нетревожит, могу передвигать бусины на счетчике день за днем, но я понимаю, что имеют в виду шастры, утверждая, что человек может продолжать повторять святые имена в течение многих жизней и так и не достичь высшей цели. Если преданный чувствует при повторении святых имен хотя бы запах мирских желаний, он не сможет испытать кришна-прему. Тот, кто повторяет Харе Кришна в чистом состоянии, может войти в океан памятования об играх Радхи и Кришны. «Харе», «Кришна» и «Рама» напоминают ему о том, как Кришна похищает сердце Радхики, используя Свое обояние, проявляя Свои качества и играя на флейте, - и уводит Ее к Говинда-стхале, Севакундже или Вамшивату. А когда чистый преданный произносит «Хара», он думает о том, как Кришну, несмотря на то, что Он - Верховный Повелитель, пленяет красота и чистая преданность Радхарани, Ее юношеская грация и своеобразие Ее личности, - Она захватывает мысли Кришны и уводит Его к Радха-кунде.

Не говори опять: «Вот она, сладость, которой я не способен достичь, потому что я негодяй». Это может действовать подавляюще. В одном храме лидер отказался перечислять утром десять оскорблений, сказав: «Это звучит слишком негативно. Не делайте этого, не делайте того». Итак, нам нужна позитивная надежда. Но мы не можем блефовать или обманывать шуддха-наму.

Я не достиг первой основательной стадии глубокого раскаяния. По-моему, мои жалобы слишком негативно окрашены; я как психолог из Нью Эйдж, который избегает «плохих высказываний». «Не опускайтесь так низко, мужчина». Я говорю, что готов спускаться вниз по дороге раскаяния, но она закрыта для меня.

Кажется, сейчас слишком поздно - осталось только три дня - взламывать мою джапу и пытаться вложить в нее что-то новое. Милость должна низойти от уполномоченных преданных. Это включает в себя опыт подлинного раскаяния - такое раскаяние выражено Нароттамой дасом Тхакуром: я провел всю жизнь впустую, не поклоняясь Радхе и Кришне и пренебрегая служением Его преданным, я жестокосерден и эгоистичен.

Пишу эти строчки рядом с травой и полевыми цветами, сидя на неудобном стуле. «Чтобы повторять святые имена, - сказал Рупа Госвами, будьте во Вриндаване». А я здесь в Италии, где блеет барашек и молодые зеленые посевы пробиваются из земли на склонах коричнывых холмов. Такие же, как в Индии, мухи садятся на лист. То же самое солнце, глаз Бога, ярко светит на этой южной окраине Европы. Я здесь с целью «проповеди». Даже в Индии я буду вне святой дхамы.

Места пребывания Кришны скрыты ото всех, кроме Его чистых преданных. Их названия священны. Утром я брызнул пару капель воды из Радха-кунды на лоб и губы. Произнес: «Говардхана, Ямуна, Нандаграм, Санкет, я падаю перед вами ниц».

Шрила Прабхупада покинул Вриндаван, потому что должен был передать людям Запада послание от своего духовного учителя; он был связан долгом. Поэтому, несмотря на все неудобства и опасности, в пожилом возрасте он отправился в путешествие и поселился в Нью-Йорке. Он сказал ученикам доктора Мишры: «Если бы я остался во Вриндаване, мое положение было бы очень удобное. Никаких беспокойств, ничего подобного». И еще он сказал: «Сейчас я в Нью-Йорке, величайшем городе мира, но мое сердце снова рвется во Вриндаван. Здесь мне нет счастья. Я желаю быть во Вриндаване».

Говорят, одна преданная, живущая в Вашингтоне, обустроила свою квартиру так, чтобы все было «точно так же, как во Вриндаване». В ней она поклоняется Радхе с Кришной. У меня есть несколько изображений Вриндавана.

Я не хочу жалеть самого себя. Но какая жалость, что мы не поваторяем святые имена как те, кто уже полюбил Радху и Кришну. Это редкость, и даже говорить об этом так много, как я, возможно, не очень хорошо. Люди могут подумать, будто я косвенным образом проявляю это - то, что я особенный бхакта, - в то время как на самом деле я дурень. (Прошу прощения). Поэтому лучше молчать, даже если в тебе просыпается (как в тугой весенней почке) влечение к Врадже, - которое я сомневаюсь, что у тебя есть, поскольку ты в основном только говоришь об этом, - но, в любом случае, лучше молчать. А я говорю. И это только тень влечения.

Как может писатель молчать? Ему свойственно выкладывать, что у него в голове. Помнишь, Шрила Прабхупада шутливо вспоминал о том, как спросил одного юношу: «Где ты был?»

Тот ответил: «Ходил на встречу с одним йогом, очень содержательную».

Шрила Прабхупада спросил: «Что он говорил?»

«О, он говорил три часа ни о чем».

Шрила Прабхупада пошутил: «А ты потратил три часа, что-бы узнать ни о чем?» Так как же я могу писать о пустоте, ни о чем? Дайте мне шанс. Я должен что-то сказать, даже если это несколько бессвязное бормотание о том, что я еще не достоин понять. Мне нужно поддерживать в себе какую-то надежду.

18: 45