Молчание адвоката

– Ну что, теперь уходим? – спросил Игорь. Мы сели в первую машину. Далее, по сценарию, мы должны были быстро въехать во двор и поменяться машинами, чтобы возможные преследователи не знали, в каком авто мы едем.

Мы благополучно пересели во вторую машину и поехали к выезду из города. Первая машина пошла в другом направлении. Через некоторое время нам позвонили и сказали, что машину, в которой находятся мой помощник и сопровождающие Игоря люди, преследуют несколько серых «девяток».

– Может, милицию вызвать? – спросил я.

– Это бесполезно, – махнул рукой Игорь. – У него все схвачено. А если разработан определенный сценарий, то их уже не остановить. Слава богу, за нами никто не увязался, – добавил он, поглядывая в заднее стекло. – Наверное, они решили, что мы в той машине…

Благополучно выехав из города, мы стали ждать первую машину. Наконец она появилась. А дальше… Вместо серых «девяток» появились два авто с курганскими номерами.

– Курган относительно недалеко находится, – объяснил Игорь, – видимо, они подтянули своих тамошних коллег.

– Может быть, то, что я раньше был адвокатом Солоника, их земляка, на них как-то подействует?

– Боюсь, что нет. Если они начнут стрелять, то поговорить с ними у нас времени не будет.

Автомобили с курганскими номерами сопровождали нас на протяжении тридцати километров, пока, наконец, не было принято решение оторваться от них на наших мощных машинах.

Как только мы выехали из города и поняли, что тут работники ГАИ нам не встретятся, Игорь перезвонил водителю второй машины и сказал, чтобы тот набирал скорость. Мы рванули вперед и вскоре успешно оторвались от своих преследователей.

Через несколько часов мы благополучно вернулись в Сургут. Казалось, опасность миновала. Мы решили поскорее улететь и, приехав в аэропорт, поменяли билеты на ближайший рейс. Он был поздно вечером.

Сидя в ресторане, я то и дело ловил на себе недобрые взгляды ребят с короткими стрижками, бандитского вида. Это напомнило мне Москву начала девяностых, когда появилась такая бандитская мода. Видимо, здесь она еще не прошла.

Неожиданно один из них заулыбался и подошел ко мне. Поздоровавшись, он сказал:

– А я вас узнал. Вы адвокат, – он назвал мою фамилию, немного искаженную.

– Да, это я.

– А что вы у нас делаете? – поинтересовался он.

– По работе приехал…

– Здорово! А мы следим за вашей работой и книги ваши читаем.

– Нравятся?

– Нравятся, – улыбнулся парень. – Главное – правду пишете.

– Ну что же, большое спасибо, – улыбнулся я в ответ, – мне очень приятно!

– Если будут какие проблемы – можете нас тут найти. Мы тут… – парень замялся.

«Понятно, – подумал я, – „крышуют“ вокзальный ресторан».

На прощание парень протянул мне руку. Я пожал ее и вернулся на свое место. Вскоре объявили посадку на наш рейс. Мы сели в самолет и благополучно вернулись в Москву. Наша миссия, которая грозила нам большой опасностью, благополучно завершилась.

Обыск у коллеги

Осенью 2006 г. мне позвонил коллега, адвокат Алексей Бенецкий и сообщил, что оперативно-следственная группа Генеральной прокуратуры провела обыск в его бюро. Оперативники пришли утром, когда адвоката еще не было на работе. Дверь им открыла секретарь, так как оперативники пообещали в противном случае ее сломать.

Обыск, как мне удалось позже узнать, проводился в рамках расследования уголовного дела по убийству в 2004 году экс-руководителя Федеральной службы финансового оздоровления Георгия Таля. В ходе обыска у адвоката изъяли некоторые документы и иконы. На вопрос, почему изъяли иконы, оперативники заявили, что необходимо проверить раритеты на предмет хищения их из Эрмитажа.

У адвоката следователи пытались получить конфиденциальную информацию о клиенте и его семье.

Аферы с антиквариатом

Главное следственное управление при ГУВД Москвы завершило расследование громкого дела владельцев галереи «Русская коллекция» супругов Татьяны и Игоря Преображенских. По версии следствия, антиквары организовала поставку в Россию поддельных картин русских художников XIX века и уклонялись от уплаты налогов.

Была разработана следующая схема: в Дании покупалась картина местного художника «Деревья у озера» примерно за 5 тыс. долларов США, которую затем привозили в Россию и после подделки подписи другого художника передавали Т. Преображенской. Антиквар, «реализуя преступный умысел», выдавала картину за «неизвестный шедевр» известного русского живописца Александра Киселева «Летний день. Дорога вдоль опушки леса». Данная картина сопровождалась заключением эксперта Татьяны Гордеевой, работающей в Экспертном центре имени Грабаря.

Кроме того, Т. Преображенская гарантировала подлинность работы и ее музейную ценность, выдав доверчивому клиенту свой авторский сертификат подлинности на бланке галереи «Русская коллекция». Потерпевший Узжин поверил этим документам и купил картину за $120 тыс. Затем супруги Преображенские продали бизнесмену еще пять поддельных работ на общую сумму $997 тыс.