Молитва

В колледже иногда устраивали «дни молитвы», когда мы вместо учебных занятий должны были молиться поодиночке и в группах. Затем вечером все собирались на торжественное богослужение — молились и свидетельствовали. Студенты рассказывали о чудесных ответах на молитвы, например, о вовремя подоспевшей финансовой помощи, которая позволяла им продолжить учебу. Один раз мой сосед по комнате со слезами исповедался в совершении нескольких дерзких проказ, причем я точно знал, что он изрядно приукрасил свои подвиги. Как преступники хвастаются совершенными преступлениями, так и юные грешники порой стремились прославиться, драматизируя свои проступки, выступая с ярким публичным покаянием. Один студент попросил молиться за свою девушку, которая ехала навестить его и по дороге попала в автокатастрофу. Этот печальный одинокий мальчик был родом из моего городка. На самом деле у него не было никакой девушки, он был гомосексуалистом и впоследствии умер от СПИДа. Он придумал грустную историю, чтобы привлечь к себе внимание и вызвать сочувствие.

С тех пор прошло много лет. Я сотрудничал с различными христианскими организациями и участвовал во множестве молитвенных встреч. Бывало, что молитвенная группа на время становилась как бы одним целым, и эти совместные молитвы глубоко трогали меня. Другие встречи напоминали какую-то странную спортивную игру, и я испытывал искушение прорваться в тройку лидеров, продемонстрировав свое красноречие, — тогда мои слова бывали адресованы не столько Богу, сколько остальным участникам группы.

Не раз случалось, что от молитвы не оставалось почти никакого впечатления. Вопросы, о которых я писал в предыдущих главах, сбивали меня с толку. Зачем что-то говорить Богу, если Он и так все знает? Зачем просить Бога о милости, если Он и так милостив по сути Своей? Зачем вообще молиться? Как-то я совсем не мог молиться своими словами в течение целого года, а только читал тексты из католического часослова (богослужебные тексты для общинной или личной молитвы в течение дня). Я просил Бога зачесть мне эти прочитанные по бумажке слова, даже когда произносил их не вполне искренне. Но в один прекрасный день тучи рассеялись. Я так и не понял, что же препятствовало моей молитве все это время.

Но с той поры, хотя я и не переживал больше таких периодов отчуждения, молитва была связана для меня с борьбой. Когда я слышу о людях, которые каждый день по часу проводят в молитвенном размышлении, мне хочется спросить, как им это удается. Я едва выдерживаю пятнадцать минут, дальше мысли неудержимо разбегаются, внимание рассеивается. Вот обычное ощущение, сопровождающее это состояние: мой суматошный, суетный мирок с недоделанными делами и с письмами, на которые нужно срочно ответить, вторгается в тот отрезок времени, который я желаю провести в общении с Богом. Однако я учусь разрушать барьеры, отделяющие молитву от остальных дел, и прошу Господа, чтобы Он Сам вторгался в мою повседневную жизнь.

Чего мы ждем от молитвы

Даже когда молитва воспринимается как обязанность, вроде школьного домашнего задания, мы не теряем надежды на то, что она способна перерасти в нечто большее. Где-то поблизости спрятаны сокровища — надо только отыскать их. Нас ждет новая страна, нужно лишь изучить язык, на котором в ней говорят. А пока мы лепечем, как младенцы, и жаждем когда-нибудь заговорить свободно. «Я не молился, а скорее старался быть человеком, который молится», — вспоминает современный американский писатель Фредерик Бюхнер о времени, когда, молясь, он чувствовал себя скованно и неловко.

Некоторые люди совсем не ощущают во время молитвы, что Бог слушает их. И они винят себя: им кажется, что они что-то делают неправильно. Один мой читатель из Австралии писал о своем беспокойстве за тех, кто чувствует себя «аутично», отчужденно во время молитвы. Он, конечно, говорил не о людях, на самом деле страдающих аутизмом, депрессиями или другими психическими расстройствами, а о вполне нормальных скромных прихожанах с задней скамьи, чувствующих себя недостойными Божьего внимания.

Моя хорошая знакомая, которая тоже исследовала тему молитвы, сообщила мне, что, судя по ее опыту, очень немногим людям молитва дается легко, чаще она не оправдывает их ожиданий. Создается впечатление, что молитва не стоит потраченных усилий. Вот что она пишет: