Молитва для адмирала

– У тебя кто здесь лежит, уважаемый? – спросил Скрипника мужчина, придирчиво рассматривая его. Сам он был весь какой-то взъерошенный и нервный и явно чувствовал себя не в своей тарелке.

– Подруга, – ответил Борис.

– А у меня жену, Машку, ночью забрали в кардиологию. Сердечко прихватило. Я как чувствовал – не надо было в море уходить. Ушел с ребятами на два дня, вернулся – она в постели. Ну а я – в скорую звонить! Телевизор включила! Я когда дома – не разрешаю всякую муть смотреть. Песенки да хаханьки – это ладно еще… А тут домой захожу, в телевизоре какой-то упырь орет: я, мол, экстрасенс… Машка бледная, корвалолом пахнет, в обмороке почти лежит. Я бегом к кровати, пульт хватаю и выключаю эту чертовщину. Но вижу – поздно, все, яд уже попал в кровь. Вызвал скорую. Спасибо, ребята быстро приехали. Отвезли сюда, вкололи что-то, шоковое состояние сняли, а у нее и спрашиваю: ты, мать, что еще смотрела-то? А она мне как давай: следствие вели… экстрасенсы против детективов… пусть говорят… Я тогда хвалу боженьке пропел, что Машка моя вообще жива осталась. После таких-то ужасов!

Скрипник молча выслушал эту тираду, не вполне понимая, что происходит, а мужчина, не получив отклика, решил увести разговор в более привычное русло.

– Я Матвей Аскольдович вообще-то, – сказал он, протягивая Борису руку. – Но лучше просто Матвей. Для друзей – дядя Мотя.

– Борис, – ответил Скрипник, пожимая руку новому знакомому.

– А с твоей-то подругой что приключилось?

– Херня какая-то приключилась, батя, – ответил Борис, не очень-то выбирая выражения. – Лечащий врач, Петрова, в три только будет. Может, и прояснится что-нибудь…

– То есть ты до трех свободен?

– Ага.

– Поехали до меня. Пообедаем. У меня щи Машкины остались. Она их позавчера делала. Кастрюля на пять литров. Представляешь? Запасливая! На говядинке свежей варила, у Митрофановых брали, пальчики оближешь. И чуть-чуть, капелька, куриного мяса. Поехали?

– Да у меня чего-то аппетита нет. Со вчерашнего дня.

– Ты просто Машкиных щей, братец, не едал никогда. Поехали!

Борис Аркадьевич сдался быстро. Уже через десять минут они оказались дома у дяди Моти. Тот жил в деревянном двухэтажном строении вроде дачи, первый этаж представлял собой одну большую комнату, разделенную на кухню и зону отдыха. Скрипник нашел себе место в кресле-качалке, приземлил туда свое немного уставшее от перипетий тело. Матвей же начал хозяйничать на кухне. Еще через десять минут на небольшом деревянном столе образовался натюрморт из двух глубоких тарелок с дымящимися ароматными щами, миски с овощами и зеленью, хлебницы, из которой аппетитно выглядывали несколько кусочков ржаного хлеба. Борис без дополнительных позывных встал с кресла-качалки и направился к столу: аромат щей внезапно пробудил в нем острое чувство голода. Матвей же, в свою очередь, вытащил из морозилки запотевшую пол-литрушку водки и, налив две рюмочки, жестом предложил Скрипнику садиться. Борис, вместо того чтобы сесть, обошел накрытый стол и ущипнул Матвея за бок. Тот замер от неожиданности. Скрипник же проговорил, улыбаясь:

– Проверил: ты вообще реален ли, дядя Мотя…

– А… – усмехнулся тот. – А логика где? Если я – твоя иллюзия, себя и щипай. Я-то здесь при чем?

И устроился за столом, проворчав:

– И щи стынут, и водка греется, а это не по-христиански, друг мой.

Борис Аркадьевич наконец сел за стол. Взял щедро наполненную водкой рюмку и, посмотрев на нее, проговорил немного устало:

– Спасибо за угощение, Матвей Аскольдович. Вот уж не думал, что первую карельскую рюмочку выпью именно вот так.

Он опрокинул рюмку и закусил лучком, который заранее предусмотрительно положил на кусочек черного хлеба.

– Дело житейское, – ответил Матвей и, выпив, почти сразу налил еще по одной.

* * *

В офисе Денис оказался около пяти. Поднимаясь на свой этаж, умудрился столкнуться с Замятиной. Та, конечно же, не могла не воспользоваться случаем и соблазнила его на чашечку американо. Дмитриевский, естественно, согласился, и они отправились в кофейню на первом этаже бизнес-центра.

В это время наверху, в офисе, Аблокатов доделывал заявление, которое завтра нужно было сдать в канцелярию одного из городских комитетов. Он старался закончить и свинтить из офиса как можно быстрее, пока с показа не вернулся Дмитриевский и не загрузил его еще чем-нибудь, срочно-необходимым. В восемь транслировали футбол, «Зенит», и он планировал спокойно доехать до дома, купить пива, пиццу и насладиться футбольно-холостяцким вечером. Но, нажимая кнопку «Сохранить», услышал бряканье СМС-сообщения в телефоне.

– Твою мать, – пробормотал он, читая послание Орловой.

«Костя, закинешь меня домой, а?»

Аблокатов начал набирать текст, объясняющий невозможность удовлетворения данной просьбы из-за футбола, пива, пиццы – в общем, уже сформировавшихся планов на вечер. Пока он писал, прилетело продолжение:

«Устала сегодня. Массажик бы…»