Молитвослов императрицы

— Да ну! Что за чушь? — усмехнулся высокий господин в военном мундире. — Я прекрасно знаю Лизавету Никифоровну еще с тех времен, когда она звалась «ля петит Лиззи» и распевала прелестные шансонетки в заведении мадам Козенчук. Лиззи всегда была крайне рассеяна и никогда не смотрела по сторонам. Не думаю, что замужество и несколько лет жизни с этим скучным Лукьяновым так уж сильно изменили ее характер. Так что карты, заговоры на смерть — все это чушь, любезный.

— Отчего же чушь? — обиделся художник, забирая с подноса обносившего гостей лакея сразу два бокала шампанского. — Вовсе нет. Извольте выслушать. В прошлом году мне поступил заказ — князь Зенин, тот самый, двоюродный племянник сами понимаете кого, пожелал иметь парадный портрет в полный рост. Я, знаете ли, считаюсь недурственным портретистом и беру недорого, и ко мне часто обращаются знатные господа, а иногда, как в этом случае, даже особы королевской крови. Я предупредил князя, что дело это небыстрое, а то некоторые обижаются, когда полгода приходится ходить ко мне на дом и по часу сидеть в одной позе. Андрей Владимирович не стал упрямиться и согласился.

Рассказчик хлебнул шампанского и продолжил:

— А я, знаете ли, занимаю мансарду на Широкой, квартира Лукьяновых подо мной. Тогда-то с Елизавета Никифоровной князь и познакомился. Как увидел он мадам Лукьянову, тотчас влюбился, голову потерял и стал звать уйти от мужа и сделаться его метресской. Елизавета Никифоровна от мужа не ушла, но содержанкой сделалась. Моей супруге она не раз говорила, что замужняя дама — это все-таки положение в обществе и никакие деньги его не заменят. Вот если бы князь на ней женился — тогда другое дело. Но князь жениться отказывался, ибо император, а особенно императрица — люди строгих нравов и не одобряют подобные мезальянсы.