Молитвы и каноны, чтомые по усопшим

Долг самих богомольцев разделить и восполнить труд священнослужителей. В современной практике перечитыванием записок заняты только священнослужители. А каждый богомолец лишь ждет, когда будут прочитаны имена его близких. В это время он начинает усиленно креститься и творить поклоны, иногда даже земные. После этого он считает себя вправе отдохнуть от молитвы, сесть, даже пошептаться с соседом или выйти из храма на время чтения поминаний других.

Кроме того, необходимо помнить, что поминовение при богослужении одинаково полезно и плодотворно, произносит ли имена священник, читают ли поминовения прислуживающие в алтаре, как в большинстве случаев бывает на проскомидии, или сами богомольцы про себя поминают своих усопших, каждый стоя на своем месте. Все молитвословия, даже и тайно приносимые в храме во время богослужения, возносятся к Престолу Божию через священнодействующего предстоятеля. Всеведущий знает все имена, Сердцеведец видит любовь живых к усопшим, знает их усердие и расположение к молитве о почивших и приемлет общее моление Церкви как поминовение каждого в отдельности.

Памятка желающему подать записку о живых и усопших

1. Записки надо подавать до начала Литургии. Лучше всего записки о поминании подать вечером или рано утром, до начала службы.

2. Вписывая имена живых и усопших, поминайте их в процессе писания с искренним желанием им блага, от чистого сердца, стараясь припомнить того, чье имя вы вписываете – это уже молитва.

3. Записка должна содержать не более десяти имен. Если вы хотите помянуть многих своих родных и близких – подайте несколько записок.

4. Имена должны быть написаны в родительном падеже (отвечать на вопрос «кого?»).

Первыми указываются имена архиереев и иереев, причем указывается их сан – например, митрополита Иоанна, протоиерея Михаила, – затем имена родных и близких.

6. Все имена должны быть даны в церковном написании (например, Георгия, а не Юрия) и полностью (например Александра, Николая, но не Саши, Коли).

7. В записках не указываются фамилии, отчества, звания и титулы, степени родства.

8. Ребенок до 7 лет в записке упоминается как младенец – младенца Иоанна.

9. В записках «О упокоении» усопший в течение 40 дней по кончине именуется «новопреставленный». Допускается в записках «О упокоении» написание перед именем «убиенного…», «воина…», «приснопамятного…» (день смерти, день именин усопшего).

Записки на молебен или панихиду, которые совершаются после окончания Литургии, подаются отдельно.

Почему нельзя поминать самоубийц

Церковное поминовение совершается только о тех, кто был крещен в православной вере. Панихиды по самоубийцам, а также по не крещенным в православной вере, не совершаются. Тем более эти лица не могут быть поминаемы на Литургии.

Кто такие самоубийцы?

Смерть – великое и страшное таинство, и самое таинственное в ней – момент разлучения души с телом. Люди, легкомысленно говорящие о смерти, люди, сами прерывающие свою жизнь самоубийством, – глубоко несчастные и слепые! Ведь самоубийство уничтожает только тело, но не бессмертный дух, который, по разрешении от тела, перейдет в вечность и некогда вновь соединится с тем же телом, хотя и измененным. И тогда самоубийца даст отчет не только за свое нравственное поведение на земле, но и за насильственное прекращение своей земной жизни посредством самоубийства. Освобождая себя самоубийством от временных страданий, он через это подвергает себя величайшему страданию в будущей жизни. Человек не должен оставлять своего поста на земле, пока не отзовет его Тот, Кто послал его сюда.

Прежде самоубийц не хоронили на кладбищах, их могилы не осенял крест (на Кресте был распят Бог, претерпевший человеческую жизнь – весь ее позор и всю ее боль), на могильном камне не зажигали свечей. В старые времена самоубийц погребали где-нибудь у дороги, вдали от человеческого жилья, как будто люди отгоняли их от себя, точно прокаженных.

Что заставляет самоубийцу уйти из жизни? Причин и поводов много, но всех их связывает одна – потеря надежды.

Человек отождествил себя с землей, кроме этой жизни, он не видит ничего, он хочет счастья, но счастья нет: мир не способен дать ему то, чего не имеет сам. Человек может найти счастье только в том, что сродни его душе, а его душа – не от земли, а от неба. Его воображение и страсти создают иллюзию бытия, но она рушится, столкнувшись с реальностью. Этот контраст между воображаемым и действительным, воспринимаемый человеком как крушение всех надежд, как обман, оборачивается в его душе уверенностью, что жизнь – ложь и сгусток боли, а вечность – зияющая пустота. Но этой пустоты – черной пропасти, где гасли бы чувство и сознание, где человек растворялся бы, превращаясь в ничто, – не существует, и человек переходит в область того мрачного и богоборного духа, через которого пришла на землю смерть.