Молния в рукаве

– Из уголовного розыска, сам понимаешь, приятные новости не приходят. Остальное потом расскажу, сейчас – главное. Новое убийство. Только что позвонили дежурному. Пока следственная бригада собирается, предупредили меня. Стиль тот же. Только вот на сей раз убита девочка двенадцати лет. Родители еще с работы не вернулись. Лифт неисправен. Соседка поднималась пешком. На пятом этаже на лестничной площадке было темно. Но женщина увидела, что дверь одной квартиры приоткрыта. Из нее лился слабый свет. Даже не из прихожей, а издалека, из комнаты. Женщина хотела сказать хозяевам, что забыли дверь закрыть. Позвонила. Никто не вышел. Тогда она сама вошла туда и увидела убитую девочку. Испугалась, побежала домой, к себе на восьмой этаж. Ее муж – капитан ГИБДД. Он спустился, осмотрел место происшествия, вызвал полицию и сообщил подробности, которые заметил. Опять какие-то множественные парные проколы на теле. Голова разбита в области затылка. Видимо, кастетом.

– Я понял. Говори адрес.

Она назвала. Я повторил.

– Это, видимо, соседний двор. Я рядом. Доберусь раньше, чем ты.

Я двинулся к выходу, в прихожей сел на маленькую скамеечку-пуфик, чтобы обуться, и проговорил в ответ на вопросительный взгляд Тропинина:

– Вызывают. Новое убийство из той же серии. На сей раз – девочка. Ребенок. Это уже чересчур. Необходимо срочно добраться до этой сволочи.

В этот момент из-за спины отца вышел Александр. Мальчик был бледен. Зрачки его заметно расширились.

Тропинин уловил мой внимательный взгляд, обернулся на сына:

– Что случилось?

Александр смотрел на меня.

– Вы сейчас разговаривали, адрес назвали… – прохрипел он.

– Да, назвал. А что?

Я сам уже сообразил. Он провожал ту самую девочку, которую я встретил на лестнице в прошлый визит в эту квартиру. Убили именно ее.

– Ваша подружка? – спросил я, помня, что и в прошлый раз разговаривал с ним на «вы», и мальчишке это, кажется, сильно импонировало.

– Да. Я ее до подъезда только что проводил. Постояли, поговорили, потом она домой пошла.

– Илья Константинович, вы не будете возражать, если я возьму с собой Александра? Он, возможно, последний, исключая убийцу, кто видел девочку живой, поэтому может оказаться ценным свидетелем.

– Конечно-конечно, пусть сходит. Я тоже сейчас подойду. Сто сорок седьмой дом?

– Да.

Тропинин посмотрел на часы.

– Примерно в это время мне обычно звонит Надежда. Я передам ей вашу просьбу. А дальше она пусть сама решает. И еще, Тимофей Сергеевич, не забывайте, что для меня, дзёнина школы ниндзюцу, очень важно самому задержать этого убийцу, если он прикрывается нашим названием. Вы сможете держать меня в курсе дела?

– Постараюсь, – пообещал я.

Мне почему-то хотелось верить этому человеку. Он мне нравился. Я стараюсь не подводить таких людей.

Глава тринадцатая

Естественно, я не пожелал оставить верного «Джимни» в чужом дворе, хотя идти было недалеко. Рядом с моей машиной на небольшой парковке стоял «Мерседес» Пирогова. Так близко, что хоть через багажник за руль забирайся, чтобы этого «мерина» дверцей не задеть. Но я постарался и не зацепил. Я умею передвигаться аккуратно.

Пирогова в машине не было. Я этому даже обрадовался. Не придется отвечать на его вопросы, мол, а куда это вы да зачем? Я был очень зол и мог бы даже круто нахамить Пирогову.

Меня жутко разозлило убийство девочки. Если этот негодяй охотится даже на детей, то следует как можно быстрее уничтожать его. Или хотя бы просто обезвредить.

А разобраться с ним окончательно можно и на зоне. По подсказке начальника, не просто так именуемого хозяином, там многие жизни лишаются. А такого зэки приговорят даже без наводки. Я предполагаю, что это еще и педофил. Он умрет обязательно, мучительно и не сразу.

Я не испытывал никакой жалости к этому ублюдку, хотя в бытность свою на Северном Кавказе порой щадил откровенных бандитов и даже однажды схлопотал по этому поводу выговор без занесения в личное дело. Я отпустил пленного – молодого парня, у которого, по его словам, умирала мать.

Начальство узнало и, разумеется, стало проверять. Оказалось, мать у этого парня умерла еще год назад. Он просто задурил меня. Не плакал, как некоторые пленные, не вымаливал пощаду, но смотрел с такой тоской в глазах, что я не выдержал и спросил, что его беспокоит.

Парень ничего не просил, только сказал, что мать умирает, а он у нее один остался. Ее и похоронить будет некому. Так вот он объяснил ситуацию. Оказался тонким психологом. Просчитал свои действия, мой характер и отработал на «отлично». Я его отпустил.

Через две недели этого умника все равно убили. Когда он уже в другой банде находился. Может, и сам успел в кого-то пулю выпустить.

Александр показывал мне, где ехать. Да, как я и предполагал, это был как раз тот двор, через который и предлагал мне проскочить Тропинин, чтобы срезать путь.

– Второй подъезд.