Молния в рукаве

– Несколько самоуверенно заявлять так. А если это были просто два кастета от одного производителя, абсолютно идентичные? Я видел такие. Вдруг и эти из одной формы?

– Не в том дело. В голове Соколовой, непосредственно в месте удара, был найден посторонний волос, занесенный туда орудием убийства. Его удалось идентифицировать. Он принадлежит Соколянской, прилип к кастету.

– Что нам это дает?

– Это говорит нам о серийности убийства. Третий случай сильно похож на первые два. Я специально вызвала в следственную бригаду Владимира Владимировича, поскольку предыдущими убийствами занимался именно он. Что этот спец скажет про третье? Если налицо один и тот же почерк, значит, мы имеем дело с серийным убийцей. Тогда дело автоматически переходит под контроль Москвы. У нас его не заберут, но подключат лучших спецов, в том числе и из ФСБ. Большой переполох поднимется. Очередная новость касается нашего следственного управления…

– Долго ты их собирала?

Капитан Саня покривилась:

– Все время твоего отсутствия. Почти половину дня.

– Слушаю.

– Тот же полковник Савушкин сегодня днем изъял все документы по делу о педофилии у старшего лейтенанта Аверьянова. Приказал не соваться в эту историю. Мол, она на контроле вышестоящих органов, и своим вмешательством мы можем сорвать их расследование. Из управления «К» тоже все документы переданы Савушкину в отдел. Мы остались даже без копий.

– Разберемся. Компьютер сына Соколовой…

– Компьютер остался в квартире. Аверьянов только скопировал файлы, которые могли нас заинтересовать. Все они были переданы в управление «К» вместе с внешним жестким диском. Я уже Аверьянова отругала. Дескать, зачем ты его там оставил? Он говорит, надеялся, что удастся что-то еще вытащить из удаленных писем.

– Говорю же, разберемся, – успокоил я Радимову. – Не переживай. С вышестоящими инстанциями спорить не просто бесполезно, но даже и вредно для здоровья. А вот игнорировать их распоряжения можно очень спокойно, без лишних эмоций. Особенно мне, поскольку для меня они вообще никто. Мне эти высокие чины приказать ничего не могут.

– Но нам по этому вопросу теперь закрыт даже вход в управление «К».

– Надо учиться работать у журналистов. Если их не пускают в дверь, они лезут в окно. Так и мы будем поступать. Через форточку или еще как-то заберемся. Скажем, с отмычками. Не умеешь так работать? Научу.

Мы вошли в комнату Нюши Строгановой. Владимир Владимирович стоял перед столом и глядел в темноту двора. Руки он держал сомкнутыми за спиной, отчего плечи его казались более широкими, чем обычно.

На полу уже стояли носилки. На них лежал черный пластиковый мешок вполне понятного назначения.

– Чего ждем? – спросила капитан Саня двух крупных санитаров с одинаково мелкими, почти птичьими головами.

– Сказали, вот-вот мать убитой с работы прибежит. Ей уже звонили. Отец в командировке. Его ждать не будем, – объяснил пожилой следователь.

Он сидел за столом и писал протокол осмотра места преступления. Самый важный документ, на основании которого и возбуждается уголовное дело. За спиной у него стоял сотрудник следственного управления в темно-синем мундире и, подслеповато щурясь, через плечо читал написанное.

Согласно новым внутренним правилам оформления документов, вернувшись к себе в управление, ментовский следователь обязан будет набрать эти материалы на компьютере. Глядя на то, как он медленно пишет, я предположил, что и набор ему дастся с таким же трудом. Если у бригады за ночь будет еще хотя бы пара вызовов, то следователь с работой никак не справится. Ему придется задержаться на службе до тех пор, пока все оформление не будет завершено, то есть еще суток на пятнадцать, минимум на десять.

Я подошел поближе, тоже заглянул в текст, но прочитать ничего не сумел. Оставалось удивляться, как сам этот следователь умудряется хоть что-то разобрать.

– Вы такие иероглифы понимаете? – спросил я с откровенным восхищением в голосе.

– А как же! Даже больше половины, – ответил следователь. – А вы знаете, капитан частного сыска, что Периодическая таблица элементов приснилась Менделееву?

– Слышал об этом.

– А я слышал, что она сначала приснилась Пушкину, но тот ни хрена в ней не понял. А вот Менделеев сразу все сообразил и запустил в науку. Так и я. Сам с протоколом разберусь. А кто не поймет мой почерк, пусть сайт посмотрит. Вам распечатку прислать, поскольку вы в этом деле замешаны?

– Капитану Радимовой. Она даст мне прочитать. А я замешан не в деле, а в расследовании. Даже, скорее всего, занят в нем.

– У Александры Валерьевны все дело на руках будет, читайте, сколько хотите.

Я осмотрел квартиру вместе с ментами из следственной бригады и не желал видеть матери, которая вот-вот должна была оказаться дома, поэтому решил уйти.

Вместе со мной из квартиры вышли отец и сын Тропинины. Допрос Александра завершился вполне благополучно. При строгом отце мальчишка вел себя примерно, не задавал следователю лишних вопросов. Не маленький. Пора бы понять, что дознаватели сами любят спрашивать. Отвечать на чужие обращения они не обучены.