Молодежь и ГПУ (Жизнь и борьба советской молодежи)

-- Погоди, погоди, Ваня... Уж очень это все для меня оглушительно. Я, пожалуй, уже даже отвык от широкаго взгляда на жизнь... Вся борьба была направлена на то, как бы словчиться, чтобы хоть сегодня-завтра быть живым и сытым. Дай толком оглядeться, да очухаться. За всe эти годы я видал совeтскую жизнь только с оборотной стороны. Со стороны изнанки. Дай немного посмотрeть на нее и с другой стороны. Вeдь трудно же так молнiеносно рeшать вопрос только с индивидуальной точки зрeнiя...

-- Ну, что-ж... Присмотрись, Боб, присмотрись... -- серьезно отвeтил брат. -- В твоем выводe я увeрен. И рeшай. Пока есть молодость и силы -нужно бeжать. Только там, внe этой тюрьмы, мы, дeйствительно, сможем широко бороться с большевизмом и его ядовитым туманом. А здeсь -- мы на учетe, и на плохом учетe. Помочь мы здeсь уже ничeм не можем. Эта иллюзiя лопнула. Нам в совeтских условiях можно теперь быть либо рабами, либо погонщиками рабов. Третьяго не дано. А мы ни для того, ни для другого не приспособлены... 398

Орел

Маленькiй городок у границы с Украиной. Кругом -- черноземныя поля. К югу эти поля идут до Чернаго моря. Еще недавно, до революцiи, эти поля кормили до сыта не только всю Россiю, но давали хлeб и Европe. Теперь эти поля покрыты рeдкими посeвами, худыми и тощими, поросшими бурьяном. Кое-гдe кучей ржаваго желeза стоят в полe брошенные трактора. Поздней осенью из под снeга сиротливо торчат неубранныя скирды хлeба... А голод держит своими цeпкими руками и город, и деревню.

Крестьянство разбито, обезсилено и разорено "коллективизацiей". Насильно созданные, неорганизованные, лишенные своих лучших хозяев -"кулаков", разстрeлянных или высланных на сeвер, -- колхозы не могут накормить до-сыта страну.

Как?

Частенько здeсь, в эмиграцiи, друзья и знакомые с интересом спрашивают меня: "Ну, а как вы питались в Совeтской Россiи?"

Щадя в гостиных и столовых общiй аппетит и настроенiе, я обычно стараюсь ускользнуть от отвeтов на этот вопрос. Вeдь развe можно честно, без замалчиванiй, объяснить "приличному обществу", как изворачивался в голодной жизни здоровый парень с бронебойным аппетитом и без "буржуазных предразсудков?"

Не раз на настойчивые разспросы радушных хозяев я сообщал, что мнe, собственно, пришлось б ы т ь  с ы т ы м в совeтскiе годы только в 1917 году на Кубани и что с тeх пор я не голодал только два коротких перiода в моей жизни -- около года в перiод НЭП'а (1925-1926 г.г.) и мeсяца два -- в концлагерe, перед самым побeгом заграницу, когда я накапливал силы самыми смeлыми и рискованными путями. Все же остальное время это постоянное полуголодное существованiе, постоянная нехватка даже чернаго хлeба, не говоря уже о всяких полузабытых вещах, как масло, мясо, сахар...

Как я выглядeл в 1933 году -- в перiод питанiя воронами. Вeс был около 80 кило (теперь -- 94). За плечами -- статив фото-аппарата. На мнe морской бушлат, выдачи 1923 года.

Как глубоко унизительна для сознанiя культурнаго человeка эта постоянная погоня за "жратвой"! Поeсть 399 400 досыта хотя-бы нeсколько дней подряд -- представлялось какой-то недостижимой мечтой. И мудрено-ли, что за первые три мeсяца моего пребыванiя в благословенной Финляндiи моя скромная персона стала вeсить на 12 клгр. больше.

А "в прежнем" в теченiе остальных долгих лeт моего подсовeтскаго существованiя на моей "скатерти-самобранкe" перебывали самыя "оригинальныя" блюда: и вороны, и галки, и воробьи, и лягушки, и собаки, и кошки, и даже крысы... Бр-р-р... Всего было. И все это вовсе не дeло далекаго прошлаго. Еще в 1933 году, перед вторым побeгом, меня, человeка с высшим образованiем, спасали от голода родимыя русскiя вороны, которых я ловил капканом.40

40 Не пережив самому, трудно как-то вeрить совeтской жизни. И когда я слышу -- и не рeдко -- жалобы эмигрантов на тяжесть здeшней жизни, мнe хочется предложить проэкт устроить "санаторiй для излeченiя пессимистов". Санаторiй -- в видe кусочка совeтскаго концентрацiоннаго лагеря. Жизнь гарантируется, излeченiе тоже. Через мeсяц такой жизни по совeтскому образцу -- я увeрен -- из санаторiя выходили бы неисправимые оптимисты, весьма довольные эмигрантской дeйствительностью.

Кусочек "совeтской карьеры"

Попав в тихiй, богоспасаемый град Орел, я надeялся там нeсколько отдохнуть от избытка административнаго вниманiя ОГПУ и пробыть нeкоторое время в безвeстности и покоe. Но мнe не повезло. Мнe удалось скрыть свои медицинскiя званiя и не поeхать по разверсткe Райздравотдeла в какой-нибудь "учортанакуличкинскiй" колхоз. Но меня подвела извeстность атлета и, так сказать" "спортивнаго писателя". Слухи, что я гдe-то скрываюсь в городe, просочились в мeстный совeт физической культуры. Получив повeстку явиться, я не стал дожидаться, когда ОГПУ "подтвердит" вызов, и, "скрипя сердцем", поплелся в совeт.

-- Вы же сами должны понять, тов. Солоневич, -- стал убeдительно разливаться передо мной секретарь совeта, вихрастый комсомолец, -- мы не можем позволить себe такой роскоши, как не использовать такого спеца... 401

-- Но вeдь я адмссыльный, -- пытался выкручиваться я.