Молодой Верди. Рождение оперы

И маэстро стал писать свой отзыв о композиторе из Буссето. «Автор этой фуги, композитор Джузеппе Верди из Буссето обладает редкими в его возрасте познаниями в области полифонии строгого стиля. Он показал незаурядную сноровку в голосоведении, умение строить канон и применять двойной контрапункт. В силу вышеизложенного считаю долгом удостоверить, что Джузеппе Верди достоин звания maestro di musica не только в Буссето, но и в любой из европейских столиц, не исключая Лондона и Парижа.» Да, да, синьоры, в любой из европейских столиц, не исключая Лондона и Парижа! Так и написал маэстро Алинови. Он считал своим долгом выразить свою мысль так определенно, чтобы ясно показать всем, как высоко он ставит искусство молодого Верди. Чтобы не было недоразумений. Чтобы все эти господа из министерства и из других мест поняли, с кем они имеют дело в лице молодого Верди. С настоящим мастером, с подлинным музыкантом — вот с кем! По теперешнему времени это не так часто встречается.

Синьор Алинови отложил перо и задумался. «Да, не так часто стали встречаться подлинные музыканты и настоящие мастера». И синьор Алинови снова взял перо в руки и сделал приписку: «Считаю, что фугу, написанную Джузеппе Верди у меня в доме 29 февраля 1836 года, следовало бы напечатать». — И подписался: «Джузеппе Алинови — композитор, придворный органист, руководитель капеллы и придворного оркестра, преподаватель игры на фортепиано и пианист-концертмейстер в театре Дукале».

Слуга доложил, что синьора маэстро желает видеть подеста города Буссето Джан Бернардо Петторелли.

— Проси, — сказал Алинови.

Подеста вошел в зал одновременно с Джузеппе Верди. Они только что встретились на лестнице.

Синьор Алинови встал из-за стола. Вид у него был торжественный.

— Поздравляю вас, — сказал он молодому Верди и протянул ему руку. — Поздравляю от души. Теперь перед вами уже не экзаменатор, нет-нет. Перед вами — ценитель. Восхищенный ценитель! Да, да, да, я не стесняюсь своих слов: я восхищен. Фуга, написанная вами, великолепна. Придраться в ней не к чему. Она написана по всем правилам сложнейшего и тончайшего искусства фуги и вместе с тем она полна чувства и вдохновения. У вас драгоценный талант, редкий дар. Гармоничное сочетание мастерства и вдохновения встречается не часто. А без этого сочетания не может быть создано ни одно подлинно художественное произведение. Поздравляю вас!

Верди поклонился. Подеста зааплодировал. Правда, он не знал, уместно ли это, но сдержаться не мог и потому зааплодировал. Но аплодировал он несколько робко, почти беззвучно и сразу же перестал.

— Да, — сказал Алинови, — вы настоящий художник и зрелый мастер.

— Да, еще хотел сказать вам, что я за целый день не написал бы того, что вы сумели сделать в несколько часов.

«Еще бы», — подумал подеста, но промолчал.

Джузеппе Верди направился к двери. Маэстро провожал его.

— Еще раз поздравляю вас, — говорил синьор Алинови, — должность руководителя музыкальной жизнью Буссето безусловно за вами. Не сомневайтесь в этом. Желаю вам счастья и удачи!

Вечером того же дня подеста послал в Буссето нарочного с известием о победе Верди. Боже мой, какая это была радость! Молодого маэстро не могли дождаться. Ему устроили торжественную встречу. Боже мой, какая это была встреча!

Филармонисты — оркестр и хор — выстроились на дороге при въезде в город, и карета должна была остановиться, и маэстро стоял на подножке и раскланивался, и пожимал протянутые к нему руки, и отвечал на приветствия, а оркестр играл самые эффектные вещи из своего репертуара, и пел филармонический хор, и пели все встречавшие, и голоса поющих далеко разносились в чистом утреннем воздухе, и небо было чистым, и было солнечно, и на деревьях и кустарниках набухали почки, и мальчишки на самых высоких ветвях придорожных тополей подбрасывали вверх шапки и звонкими голосами кричали:

— Evviva! Evviva! Evviva! Evviva Verdi!

Вот какая это была встреча.