Момент бури

… послушною лентой разворачивается в ментале чужая память - основа любой личности. Информация шла в обратном порядке - от последних дней, включая сегодняшний, до самых первых, за которыми начиналась память предков, передаваемая на генетическом уровне. Все сто сорок семь поколений до самой Ассирэн ак'Лилы, и еще поколений семьдесят раньше нее… Род Ассирэн лиданум и впрямь был очень древним.

Одной растянутой в вечность вспышкой пронеслась перед внутренним взором чужая жизнь и погрузилась на самое дно сознания, сияя собственным искрометным светом.

Лишившееся души тело мягко завалилось на бок, из полуоткрытого рта потянулась ниточка слюны.

Тэйну свернулась в комок и зарыдала, давясь слезами. Острый невротический шок - это, наверное, именно так: до рвоты, до остановки сердца, до потери дыхания… Девушка не скоро пришла в себя.

- Ну, что с тобой делать? - со вздохом спросил у нее Ян Ольгердович. - Ты ведь все слышала…

Он уже успел переодеться и залепить раны прозрачным гелем. Тэйну поняла, что он ее сейчас убьет. Вот прямо сейчас. Как опасного свидетеля. Но страха вдруг стало так много, что он попросту перестал восприниматься, и девушка ощутила странное отрешенное спокойствие. Пусть убивает. Пусть делает, что хочет! Только как можно быстрее.

- Глупая ты девчонка, - снова вздохнул Ян Ольгердович. - Вставай, пойдем…

Тэйну сжалась еще больше. Никуда она с ним не пойдет! Преступник, убийца, тварь! Лучше умереть на месте!

Она почувствовала, как встает и идет следом за терранином. Тело совсем не слушалось, полностью подчиняясь чужой воле. Все было как во сне, в страшном кошмаре, из которого по своему желанию не вырвешься. Эмпат-императив на подавление воли. Применение без санкции инфосферы карается полной блокировкой телепатической паранормы…

Ольмезовского, похоже, возможные последствия очередного преступления уже не пугали. Одного того, что он сотворил с Ассирэн лиданум, хватило бы на десяток таких приговоров.

- Ничего, - сказал Ян Ольгердович. - Я дарю тебе жизнь, девочка. Ты мне еще спасибо скажешь, поверь…

Потом был Ганимед… спокойная жизнь, интересная работа в лаборатории. И даже высшая награда научного сообщества Солнечной Системы - Нобелевская премия за разработку внехромосомного метода локализации генома у высших млекопитающих. Премия была получена на имя Татьяны Товаркиной. Сама Тэйну по понятным причинам афишировать свое истинное лицо не могла. Кошмар, пережитый в Кавинтайне, начал забываться.

А потом Ян Ольгердович привел к ней этого мальчика, Манфреда, и объяснил, что им во имя науки следует сделать. Паренек явно был скован психокодом, и Тэйну, не до конца забывшая, каково быть послушной марионеткой, живущей приказами чужой воли, наотрез отказалась участвовать в этом чудовищном эксперименте. И кошмар начался вновь…