Монах

– А как же войны, где человеческая жизнь отнимается с большим энтузиазмом и в огромных количествах?

– Это другое дело. Но войны я тоже не приветствую. Святой Мартин раскаялся в своем прошлом, а он был мудрым человеком.

– До того, как стать монахом, он, принимая участие в боевых действиях, убил многих людей - он был замечательным воином, но в последствии это не помешало ему основать этот злополучный орден и получить приставку "Святой" к своему имени. Поступи и ты также. Восстанови справедливость, а потом со спокойной совестью веди праведный образ жизни, замаливай грехи, читай молитвы и проповедуй. Можешь даже на склоне лет построить монастырь и стать в нем настоятелем.

– Заманчивое предложение… Но вряд ли я когда-нибудь смогу вернуться к нормальной жизни. Одно клеймо чего стоит…

– Ох, Клемент, не зарекайся. Мне понятны твои колебания, себя трудно сразу изменить, поэтому я немного ускорю процесс.

Рихтер поднялся и протянул руку Клементу.

– Куда мы идем?

– Возвращаемся. Ты не даешь себе погибнуть, а я принимаюсь за выполнение своих непосредственных обязанностей. Рутина, так сказать.

– А я точно не умру, когда вернусь? - испуганно спросил Клемент.

– Если не будешь делать глупостей - то нет, - ответил Рихтер. - Когда захочешь сбросить овечью шкуру и стать моим учеником, то позови меня. Но только от всего сердца, так чтобы я услышал. Или, - он пожал плечами, - стань свидетелем очередного убийства. В Вернстоке с этим никогда не было проблем.

– Ученик Смерти… Звучит жутко. А почему ты мне так настойчиво предлагаешь свою помощь? Что будет с моей душой, если я воспользуюсь твоим предложением? Вдруг меня отвергнет Свет?

– Опять все свелось к Свету и душе! - Рихтер в сердцах плюнул. - Это какой-то замкнутый круг. Я же объяснял, что ты мне интересен. Вот и все. Но если ты будешь по-прежнему слаб, то тебя убьют и история твоей жизни, очень короткая кстати, закончиться ничем. А что до душ, так лично мне они совершенно не нужны. Я их забираю, но нигде не складываю, не храню. Они без моего участия отправляются туда, куда им положено.

– Куда? - глаза Клемента поневоле загорелись от любопытства.

– Так я тебе и сказал. Ответы на некоторые вопросы могут повредить здоровью и психике того, кто спрашивает.

Рихтер внезапно оказался за спиной монаха и толкнул того вперед. Клемент не удержался и, потеряв равновесие, с криком полетел в черную вязкую темноту.

Общественное кладбище - это мрачное место, которое все нормальные граждане стараются обойти стороной. Казненных преступников, бездомных и прочий сброд, не имеющий родственников или обеспеченных друзей, желающих заняться их похоронами, вывозят за город и хоронят в общей могиле - большой яме, выкопанной городскими могильщиками. Тела сваливают в кучу и без лишних церемоний засыпают землей.

Редкий монах, проходящий мимо, скажет о них пару слов, но это единственное напутствие, которого удостаиваются их души по пути в иной мир. О них некому плакать, и даже если были те, кому их судьба не безразлична, они или слишком далеко или слишком бедны, чтобы позволить себе это.

Две телеги до отказа нагруженные мертвецами остановились возле самого края ямы, и пара могильщиков, с ворчанием принялись за свою работу. После того, как все тела оказались внизу, они отпустили извозчика, и стали забрасывать яму землей.

Клементу повезло. Во-первых, он по счастливой случайности оказался сверху, а во-вторых, могильщики были изрядно пьяны. Им хорошо платили за их работу, деньги у них никогда не переводились, поэтому для них это было обычное состояние.

Могильщики немного побросали землю, потом оставили лопаты и пошли к себе, решив, что их клиенты вполне могут подождать до утра. На краю кладбища стоял небольшой домик, хлипкая хибара, в которой они жили.

В этот момент к Клементу вернулось сознание. Сначала он не понял, где находиться. Монах ничего не видел, был зажат среди закоченевших тел и задыхался. Но жажда жизни пересиливала все остальное. Клемент стал карабкаться наверх, разгребая рыхлую землю, и первый глоток свежего воздуха стал для него самым большим подарком. Клемент тяжело дыша, обессилено лежал, не делая попыток подняться. Но оставаться в яме в окружении столь сомнительного общества означало погибнуть и монаху пришлось двигаться дальше. Он кое-как поднялся на четвереньки и вылез на твердый грунт, благо ямы была неглубокой.

– Меня похоронили заживо, - ошеломленно прошептал Клемент, оглядываясь назад.

Его зубы выстукивали невообразимую мелодию, кожа посинела. Монаха начало лихорадить. На нем были только грязные обрывки, которые даже одеждой-то назвать нельзя. К его счастью, спина и лоб пока не дали о себе знать в полную спину. Из-за пережитого у Клемента наступило шоковое состояние. Едва двигая руками - суставы ныли невероятно, он поднялся с колен и, пошатываясь, пошел по направлению к домику могильщиков. Его привлек желтый огонек в окне.