Монах - последний зиндзя

Шике Дзебу увидел Ацуи. Их глаза встретились. Ацуи пришпорил коня и вытащил Когарасу из ножен, висящих на ремне. Ему не было необходимости посылать вызов. Воинствующие монахи - это чернь, не имеющая наследия. Меч зиндзя был лишь в четверть длины Когарасу. Ацуи мог свободно достать мечом соперника, в то время как сам был бы вне пределов досягаемости его меча. Зиндзя не носил шлема, только лишь монашеский головной убор, поэтому Ацуи нанес удар ему в голову. Шике откинулся на круп лошади, которая гарцевала рядом с лошадью Ацуи - голова к голове. Ацуи пришпорил свою лошадь, подъехал ближе к Дзебу и повернулся. Их мечи скрестились. Ацуи знал, что сражался лучше, чем когда-либо в своей жизни, и ему казалось, что соперник - непревзойденный мастер меча - оценил его мастерство. Однако он чувствовал, что проигрывает. Когарасу, казалось, двигался медленно и неуклюже. В бою на близкой дистанции Ацуи не смог использовать все преимущества длинного меча. Короткий обоюдоострый меч зиндзя с легкостью наносил удары, казалось, со всех сторон. Лицо врага приближалось к юноше. Странные серые глаза были спокойны, как дым ладана. Глубокие складки пролегли на скуластом лице с соломенными бровями, но это были морщины опыта, долгих путешествий, тяжёлой работы, а не мести. Тёмно-рыжие обвисшие усы казались жёсткими, но рот с тонкими губами просто выдавал собранность и внимание. Это было лицо поглощенного работой ремесленника, а не убийцы.

"Я всё бы отдал, чтобы иметь то, что имеешь ты", - подумал Ацуи. Он со всей силы нанес удар в незащищенную шею врага. Вместо того чтобы парировать удар, монах отклонился назад, поймал руку Ацуи с мечом своей свободной рукой и, вывернув ее, скинул юношу с седла. Как только Ацуи упал на землю, его шлем с золотыми рогами слетел с головы. Сразу же монах наклонился над ним, направив меч в горло Ацуи. Юноша закрыл глаза.

- Кто ты? - сверху донесся до него грубый, хриплый голос.

- Для себя вы сделали всё хорошо, - сказал Ацуи. Он открыл глаза. Зиндзя изучал его лицо, озадаченно нахмурившись.

- Покажите мою голову любому из ваших пленников, и они назовут моё имя. Если вы оставите пленников в живых!

- Твоё лицо мне знакомо, - сказал шике. - Я не хочу убивать такого молодого человека, как ты. Пожалуйста, назови мне свое имя!

"Я не хочу жить, - подумал Ацуи. - Неужели в довершение всего я должен вынести позор пленения? Пытки и расчленение? Нет!"

С отчаянием в голосе он сказал:

- Я Такаши-но Ацуи, сын Такаши-но Кийоси, внук Такаши-но Согамори.

Зиндзя выглядел потрясенным.

- Ацуи, сын Кийоси? Твоя мать госпожа Шима Танико?

- Да. Если вы хотите оказать мне добрую услугу, постарайтесь передать ей известие о моей смерти. Хотя я не знаю, где вы сможете найти её. Вы можете также послать прощальное приветствие моей жене, принцессе Садзуко. Она осталась в столице с нашим сыном, когда Муратомо захватили город.

"Теперь, - подумал Ацуи, - Садзуко должна будет найти другого отца для Саметомо".

Зиндзя медленно выпрямился, убрал меч от горла юноши.

- Пожалуйста, дай мне свой меч и встань.

Шатаясь, Ацуи встал, отдал меч. Монах произнёс:

- Обоюдоострый, резкий изгиб начинается от рукоятки, золотые и серебряные вставки, - это, должно быть, знаменитый Когарасу. Давным-давно я хотел забрать этот меч у твоего отца!

- Жаль, что не попробовали, - сказал Ацуи. - А то бы он убил вас.

- Возможно, - сказал монах с горькой улыбкой. - Я никогда не был с ним близко знаком.

Ацуи заметил, что из доспехов монаха то там, то здесь торчали острия стрел. Стрелы попали в него, но металлические полоски и накладки из брони спасли его. Однако, так же как и у доспехов самураев, правый бок монаха был уязвим. Передняя, левая и задняя части брони были одним целым, а на правой части доспехи скреплены отдельными завязками. Очевидно, зиндзя решил не убивать его. Он стоял, держа Когарасу, и смотрел на море. В мозгу Ацуи пронеслась мысль о том, какой славы мог бы удостоиться человек, убивший пресловутого шике Дзебу. Ацуи убил нескольких врагов в небольших схватках, предшествующих поражению Такаши у Итиноты, но побеждённые им враги не принесли ему большой славы. Оскверненные руки монаха-демона держали Когарасу, но он не взял у Ацуи кодачи - его короткий меч. Монах не заботился более о самозащите. Будет ли честным напасть на него, когда он не ожидает этого? Конечно! Долг воина всегда быть готовым встретить атаку, но это был не обычный боец, а боец, победивший тысячи самураев! Ацуи вытащил свой меч из ножен и глубоко вздохнул. С криком он бросился на зиндзя. Он со всей силы направил меч в щель между пластинами доспехов монаха с правой стороны, высоко в ребра, целясь в сердце. Мысли юноши парили высоко на золотых крыльях славы. Ацуи не увидел сверкающую дугу, которую описал меч Юкио, срубая голову юноши с плеч.

- Нет! - вскричал Дзебу.