Монах: последний зиндзя

Дзебу взглянул через плечо на Тотоми, чьи глаза выпучились на пылающем лице. Казалось, он уже готов вспрыгнуть на спину Шинохаты. Наигранно небрежным тоном Дзебу сказал:

– Вы были тогда в проливе Симоносеки, начальник? – Может быть, этот человек в действительности не видел Юкио?

– К сожалению, нет. Князь, которому я служил, ушел из армии Юкио после битвы при Итиноте. Мы остались подчинять силы Такаши в западных провинциях, где сражались рядом с варварами – конниками, которые сопровождали командира из Китая. Но извините меня, священник Маконго, мне кажется, у вас нет желания слушать этот разговор о войне.

Дзебу улыбнулся:

– Будда сам родился в семье воинов!

К этому времени они проследовали через ворота укрепления и оказались среди невысоких изогнутых сосен, спускаясь по крутой тропе, которая вела к месту, где пограничный столб перегораживал дорогу. Их сопровождало около тридцати солдат. Шесть других оставались внизу, охраняя путников, которые на корточках сидели на земле, терпеливо и молча, как настоящие ямабуси.

– Да, но Познавший не остался воином, – говорил Шинохата. – Временами я сам хочу отказаться от этой жизни, променяв ее на ясность, которой можете наслаждаться вы. Но теперь я должен честно выполнить приказ сегуна. Поверьте мне, священник Маконго, здесь есть те, которые наблюдают за всем, что я делаю. – Он взглянул на войско позади, сопровождавшее их спуск со склона горы. – Больше всего мне хотелось бы помочь вам на вашем пути, но я должен сомневаться, чтобы быть уверенным, что это устраивает сегуна.

– Я понимаю, господин Шинохата, – сказал Дзебу, как бы бездумно. – Мы ничего не желаем, кроме мира, и, возможно, мир будет быстрее достигнут, если воины останутся бдительными.

Теперь они достигли выступа чёрной скалы, прямо над дорогой. Шинохата встал там, для равновесия широко расставив ноги. Солдаты позади него образовали полукруг, держа в руках свои луки, мечи и нагинаты.

– Поднимите перекладину! – приказал Шинохата своей страже, перегородившей дорогу. – Дайте этим монахам пройти один за другим!

Дзебу и Тотоми спустились вниз и присоединились к своим товарищам.

– Нам нужно схватить его теперь! – прошептал Тотоми. – Его люди не станут нападать на нас, если мы захватим его как заложника!

– Он будет настаивать на смерти, как и любой настоящий самурай, – сказал Дзебу с усмешкой, которая ускользнула от Тотоми.

Дзебу приказал лжемонахам выстроиться в линию. Подойдя вплотную к Юкио, он прошептал:

– Он мог видеть тебя раньше! Опусти голову вниз!

Он стоял у подножия скалы, с которой Шинохата смотрел, как монахи в оборванных одеждах устало проходили мимо.

– Пусть они снимут свои шляпы! – сказал Шинохата.

Дзебу отдал приказ, и те, у кого были конические соломенные шляпы, защищавшие от стихии, обнажили свои головы. Юкио, согнувшись под переносным алтарем, шёл, пошатываясь, в хвосте процессии.

– Вы заставили самого невысокого монаха нести огромный тяжелый алтарь! – заметил Шинохата.

– Он не монах, – сказал Дзебу. – А всего лишь мирской брат, носильщик.

Как раз когда Юкио, который остался далеко позади всех, поравнялся с Шинохатой, он наступил на камень, лежавший на тропе, и упал. Алтарь с гулким треском повалился на бок. Юкио, вставая с четырех точек, взглянул прямо в лицо Шинохате. Дзебу услышал, как Шинохата поперхнулся. Он увидел в изумленных глазах самурайского командира, что тот, кажется, узнал Юкио.

В этот момент Господь надоумил Дзебу. Он бросился к Юкио, размахивая своим посохом. Одна половина его рассудка заставила палку опуститься на спину Юкио.

– Неповоротливая обезьяна! – закричал он. – Как осмелился ты позволить алтарю Великого Будды упасть на землю! Немощь! Ты постоянно задерживаешь нас, а теперь еще уронил святой алтарь! Встань и подними алтарь, а не то переломаю все твои хрупкие рёбра!

Он с силой стукнул Юкио палкой, когда тот подполз к упавшему алтарю и подставил под него спину. Пожирая взглядами Дзебу, два человека Юкио подошли помочь ему возложить груз на плечи.

– Назад! – заорал Дзебу, размахивая своей палкой. – Простой носильщик не имеет права на помощь монахов!

В конце концов Юкио взгромоздил этот ящик на четырех ножках на свою спину и обвязался для безопасности. Согнувшись вдвойне, он снова побрел вперед. Шинохата выглядел потрясенным.

– Я на миг подумал… – он запнулся. – Но ни один самурай не ударит своего господина так, как ты дал этому носильщику. Даже спасая его жизнь.

Он сердито оглядел своих людей, как бы вызывая их разрешить его подозрения. Солдаты стояли молча, удивленные приступом бешенства у огромного монаха, ударившего маленького носильщика. Так же молчаливо, грозными взглядами окидывая Дзебу, стояли остальные лжеямабуси. Сензо Тотоми, уже на некотором расстоянии от границы, казался почти сумасшедшим от ярости.

Шинохата оглянулся на Дзебу.

– Вы замечательный человек, священник Маконго! Я сожалею, что мы угрожали вам и задержали вас. В виде извинения я пошлю вдогонку за вами гонца с несколькими кувшинами саке.

– Монахи не пьют саке, – напомнил ему Дзебу.