Монах - время драконов

- Я ранен. Левая рука не действует. Ребра сломаны. Это будет честный бой. - "Почему я так разговариваю с ним? Почему не позволяю убить меня и покончить с этим?" Что-то - быть может, Сущность, - требовало, чтобы он пытался продлить себе жизнь, насколько это возможно. Но зиндзя все равно, живет он или умирает.

Аргун уперся коленом в спину Дзебу и накинул ему на шею двоякоизогнутый лук. Прижав сыромятную тетиву к горлу Дзебу, он повернул лук. Тетива впилась в шею, как острие клинка. Натяжение лука заставляло тетиву впиваться в горло с такой силой будто двое мужчин тянули ее в разные стороны. Его легкие жаждали воздуха. Дыхательное горло сомкнулось. Аргун еще раз повернул лук. Дзебу казалось, что его голова вот-вот лопнет.

Сквозь головокружение и звон в ушах он расслышал голоса. Тетива натянулась еще сильнее, нестерпимее. Сознание начало исчезать... и вернулось через мгновение. Беспощадная сыромятная тетива исчезла с его шеи. Тяжесть Аргуна - со спины. Воздух, сладкий как никогда, ворвался в истерзанное горло.

Кто-то стоял рядом с ним на коленях и перерезал путы. Юкио.

- Мы пришли к тебе. По милости Хачимана мы пришли к тебе вовремя.

Крик заставил Дзебу повернуть голову. Боль в шее и горле заставила его судорожно вздохнуть. Кричал Аргун. Он стоял лицом к лицу с Уриангкатаем. Оба великана сжали кулаки и ссутулились.

- Ты умрешь, клянусь Вечными Небесами, ты умрешь за то, что ударил меня, - ревел Аргун.

- Ты предатель дважды, Аргун, - спокойно ответил Уриангкатай. Во-первых, по отношению к своему господину Арику Буке, во-вторых, по отношению к твоему настоящему господину - Кублай-хану. Ты приказал своему тумену атаковать наших людей из Гу-паня. Клянусь Вечными Небесами, ты заплатишь за бессмысленную смерть сотен моих воинов.

- Они - чужеземцы, - презрительно бросил Аргун.

- Они - солдаты Великого Хана. Я командовал ими. Ты ответишь ему и мне за то, что лишил их жизни.

- Тогда я отвечу и еще за одну жизнь. - Обнажив саблю, Аргун повернулся к Дзебу. Юкио вскочил на ноги и встал перед телом Дзебу, сжав обеими руками самурайский меч, готовый к удару.

Уриангкатай поднял руку:

- Остановись, Аргун. Если моя рука упадет, люди, пришедшие со мной, пронзят тебя стрелами. - Пустынный гребень был окружен людьми с самострелами, их оружие нацелилось на Аргуна.

Гурхан медленно выдохнул, расслабился и спрятал саблю. "Это может свести его с ума, - подумал Дзебу. - Подойти так близко к тому, чтобы убить меня после всех этих лет, и быть остановленным в самый последний момент".

Аргун снова повернулся к Уриангкатаю. Указывая на Дзебу, он сказал:

- Пойми, Уриангкатай, это воля Чингисхана. Этот монах - сын Дзамуги, худший враг юности Завоевателя. Ты думаешь, твой отец Суботай вмешался бы в действия того, кто исполняет ярлык Чингисхана?

- Воля Чингисхана гласит, что война между людьми Орды должна быть наказана смертью. Насколько больше мы обязаны убить командира, развязавшего войну среди людей своей собственной стороны. Так написано в Яссе Чингисхана.

- Уриангкатай, десятки тысяч людей пали сегодня. Глупо оркхону и гурхану ссориться из-за одного из них.

- Если его жизнь так несущественна, почему ты приказал своим людям напасть на моих, убив при этом сотни? Пусть Великий Хан рассудит, кто прав, кто виноват. - Уриангкатай приказал двум своим воинам: - Сделайте для монаха Дзебу носилки и отнесите его в крытую повозку.

- Убейте монаха, - закричал Аргун Торлуку и людям, стоявшим за его спиной. - Убейте его. Пристрелите немедленно.

Уриангкатай повернулся к своим людям и крикнул:

- Стреляйте в каждого, кто прикоснется к луку.

Торлук и воины его тумена остались неподвижными.

- Торлук, ты мне не подчиняешься? - изумленно спросил Аргун.

В глазах Торлука блестели слезы.

- Я следовал за тобой с той поры, когда мы были еще мальчиками в армии Завоевателя. Но если мы выстрелим сейчас и люди Уриангкатая выстрелят тоже, снова будет война. Мы оставили Арика Буку и перешли на сторону Кублай-хана, потому что эта война должна была прекратиться, иначе все то, что создал Чингисхан, будет лежать в руинах. Сейчас ты просишь меня снова развязать войну. - Торлук встал на колени. - Прости меня, гурхан, за неподчинение тебе Но оркхон Уриангкатай прав. Обратитесь с этим вопросом к Кублай-хану.

Глаза Аргуна сверкали, как у загнанного тигра.

- Вы не оставили мне выбора. Мы пойдем к Кублай-хану за окончательным решением.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

Два самурая сняли Дзебу с повозки Тайтаро и перенесли его на носилках к отряду Уриангкатая, стоящему перед шатром Великого Хана. Тайтаро шел рядом с носилками. Факелы, привязанные к высоким столбам, освещали площадь вокруг огромной белой юрты Кублая. Она была окружена каре воинов в четыре шеренги по сто человек в каждой. Строй воинов, увидев двух самых выдающихся в орде военачальников, немедленно раздвинулся, но на донесение, переданное в юрту, приглашения войти не последовало. Вместо него появился главный советник Кублай-хана, китайский ученый Яо Чу, размахивающий длинными худыми руками и трясущий головой.