Монастырь дьявола

Вскоре он был на крыше – в том месте, куда эвакуировались стеллажи. Внизу пылали остатки драгоценной библиотеки… Он не стал ждать, пока поднимется паника. Перемещаясь пригнувшись, он добрался до противоположного конца длинной крыши, откуда был виден забор, ограждающий всю резиденцию. Быстрый прыжок – и он приземлился на крышу забора, а затем перекинулся вниз.

Через несколько минут он уже мчался сквозь лес, ограждавший сельскую дорогу, рассудив, что именно по дороге кинется погоня – в первую очередь. Ему повезло: вскоре показались высотные дома. А еще через время он стоял в переполненном, душном автобусе, рассудив, что никто не посмеет тронуть его с таким количеством людей, и ехал по направлению к городу.

Он остановился в небольшой привокзальной гостинице (возле одного из вокзалов), где никто не спрашивал у него документов. И, добравшись наконец-то до убогого, паршивенького номера без удобств, с плохо закрывающейся дверью, рухнул на кровать, чтобы на пару часов забыться тревожным, тяжелым, мучительным сном.

2013 год, Россия, Москва

Он остановился напротив высокого серого здания, вверх которого уходил в пустоту, и подумал (мысль мелькнула просто так, по привычке), что, должно быть, в фонде крутятся сумасшедшие деньги. Сколько стоит такое восьмиэтажное здание в центре Москвы (очень внушительное, хоть и старой постройки), было даже страшно предположить. И весь этот дом, все эти восемь этажей, которых почти касался низко нависающий над городом туман, принадлежали благотворительному фонду.

Он сверился со своей записью – адрес был верный. Все так и было, он пришел именно сюда. Он стоял, глядя на разноцветную светящуюся рекламу медицинского центра. На улице нечем было дышать из-за скопления людей и машин. Машин было столько, что, казалось, по мостовой течет какая-то особая разноцветная, металлическая река. Расплавленный металл разных цветов, примыкающих вплотную друг к другу. И над всем эти пламенели огромные буквы рекламы: «мы решим те проблемы, о которых вы боялись спросить».

Он вспомнил красочную брошюрку, которую рассматривал совсем недавно. С каким-то особым, внутренним отвращением он с трудом удерживал ее в руках. Как и все, связанное с миром этого благотворительного фонда, брошюрка выглядела аляповато и дорого. Яркие краски, дорогая бумага, миллионные тиражи, аляповатые слова…. Это была реклама медицинского центра, который занимал первые этажи благотворительного фонда (первые два этажа).

Реклама медицинского центра при фонде обещала быстро и качественно решить самые деликатные проблемы, о которых никто обычно не решался говорить вслух. Громоздкий текст громко вопил с глянцевых страниц о том, что они – одни из первых открыто решают проблемы такого рода. Самые интимные мировые проблемы….. Из рекламы следовало, что центр занимается решениями проблем пропущенных беременностей (т. е. абортами на любом сроке) и одним из самых тяжелых мировых вопросов – проблемой суррогатного материнства. Как он понял, в центре существовал целый «штат» женщин, готовых зачать ребенка по заказу, а затем его продать. Суррогатное материнство и аборты. «Без лицемерного ханжества и преступной морали запретов, цивилизованными методами с помощью современных научных средств, мы сделаем так, что ваша жизнь вновь станет счастливой, и из нее исчезнут проблемы, просто убивающие завтрашний день. Мы помогаем без лишних слов. Наша помощь реальна. Мы решим то, о чем вы боялись даже спросить».

Он с отвращением отбросил от себя этот кусок бумаги (ему вдруг показалось, что он пахнет мертвечиной, самым настоящим запахом смерти), он оделся и вышел на улицу. Он ошибся: медицинский центр занимал не два, а целых три этажа. А на месте парковки застыла вереница дорогих иномарок. Текст рекламы на светящемся бигборде был менее навязчивым, но отражал то же самое. Впрочем, из толпы прохожих, спешащих по улице, никто не поворачивал на него головы.

Через двадцать минут он сидел в кабинете главврача: мужчины лет 40-ка, больше похожего на солидного бизнесмена (к примеру, на главу нефтяной компании или президента швейцарского банка), чем на медика. Все произошло быстро потому, что он выглядел так, как было необходимо: солидный иностранец, впервые оказавшийся в таком неприятном положении.

Вот уже 10 минут главврач успокаивал его, уговаривая взять себя в руки и довериться ему полностью – как делали множество людей, в том числе и его соотечественники.

– Видите ли, наша проблема очень деликатна, – он актерски потупил глаза вниз, – мы с женой мечтаем о ребенке, но, к сожалению, жена не может иметь детей.

– Ну, для вас это наверняка не проблема. Вы молоды, можете встретить другую женщину, и…

– К сожалению, этот вариант полностью исключен. Моя жена наследница очень крупного состояния, и развод невозможен. Мы хотели бы получить ребенка другим способом. Я говорю о суррогатном материнстве.

– О, конечно, это именно та проблема, которую мы можем решить.