Монастырь и тюрьма. Места заключения в Западной Европе и в России от Средневековья до модерна

Sainte Fare Garnot 1984 – Sainte Fare Garnot N. L’Hôpital Général de Paris. Institution d’assistance, de police, ou de soins? // Histoire, économie & société. 1984. № 3–4. P. 535–542.

Schmähling 2009 – Schmähling A. Hort der Frömmigkeit – Ort der Verwahrung. Stuttgart, 2009.

Schmidt 1996 – Schmidt Ch. Sozialkontrolle in Moskau. Justiz, Kriminalität, Leibeigenschaft 1649–1785. Stuttgart, 1996.

Schuck 2000 – Schuck G. Arbeit als Policeystrafe. Policey und Strafjustiz // Härter K. (Hrsg.) Policey und frühneuzeitliche Gesellschaft. Frankfurt/M., 2000. S. 611–625.

Schwerhoff 1991 – Schwerhoff G. Köln im Kreuzverhör. Kriminalität, Herrschaft und Gesellschaft in einer frühneuzeitlichen Stadt. Bonn, 1991.

Spierenburg 2007 – Spierenburg P. The Prison Experience. Disciplinary Institutions and Their Inmates in Early Modern Europe. New Brunswick; London, 2007.

Steiner 2014 – Steiner S.

Rückkehr unerwünscht. Deportationen in der Habsburgermonarchie der Frühen Neuzeit und ihr europäischer Kontext. Wien; Köln; Weimar, 2014.

Steinert, Treiber 1980 – Steinert H., Treiber H. Die Fabrikation des zuverlässigen Menschen. Über die «Wahlverwandtschaft» von Kloster- und Fabrikdisziplin. München, 1980.

Stier 1988 – Stier B. Fürsorge und Disziplinierung im Zeitalter des Absolutismus. Das Pforzheimer Zucht- und Waisenhaus und die badische Sozialpolitik im 18. Jahrhundert. Sigmaringen, 1988.

Zarinebaf 2010 – Zarinebaf F. Crime and Punishment in Istanbul, 1700–1800. Berkeley, 2010.

Zedler 1732–1754 – Zedler J. H. Grosses Vollständiges Universal-Lexikon. 63 Bde. und 4 Erg.bde. Leipzig; Halle, 1732–1754.

Zysberg 1987 – Zysberg A. Les galériens. Vies et destins de 60 000 forçats sur les galères de France (1680–1748). Paris, 1987.

Мартин Ауст

ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ ПО КОНЦЕПЦИИ СБОРНИКА

Как история монастырских тюрем открывает перспективы для историографии – вне традиционных противопоставлений «социальное дисциплинирование» vs «социальный контроль», Россия vs Европа

Этот сборник, посвященный практикам заключения и наказания в монастырях в доиндустриальную эпоху и собравший статьи в основном по Франции и России, приглашает нас вернуться к старому исследовательскому спору о социальном дисциплинировании и социальном контроле в истории Европы. С первыми концептами в 1960‐х годах, а затем во все более широком потоке работ до конца 1980‐х годов исследовательское направление раннего Нового времени создало свою концепцию социального дисциплинирования, определив его как формирование монополии государства на применение силы в политической истории и, как следствие, регулирование человеческих аффектов в социальной истории. Церковь и религия – будь то различные разновидности протестантизма или католицизма – были включены исследователями в парадигму социального дисциплинирования под понятием «конфессионализация». Церковные институты и религиозные нормы предстали как инструменты, используемые светской властью. В этой истории общество предстало прежде всего как адресат и объект политики.

В 1990‐х годах эти теории и концепты стали предметом ожесточенной критики в связи с культурологическим поворотом в историографии. Новая историография больше не довольствовалась определением подданных как объектов государственного воздействия, но задавалась вопросом, как люди воспринимали мир, какие возможности действия (agency) были в их распоряжении и как они взаимодействовали друг с другом и с властью. Парадигме социального дисциплинирования сверху это новое направление исследований противопоставило концепцию социального контроля снизу.

Изучение деревенских и городских обществ в период раннего Нового времени показало, что соседские и социальные группы разработали свои собственные практики контроля и часто были способны творчески использовать дисциплинарные инструменты полиции и судебной системы, разработанные властями, в своих собственных целях.

Каким бы ожесточенным ни был спор между сторонниками социально-исторической истории дисциплинирования и социального контроля в культурно-исторических исследованиях, оба лагеря объединяло одно: они смотрели прежде всего на Запад и центр Европы. Восточная Европа и Россия, в частности, оставались маргинальными явлениями в исследованиях этой области. Историк Ларс Берриш подвел итог немногочисленным работам, в которых рассматривался вопрос о социальной дисциплине в России, сделав вывод о том, что в российском обществе эпохи до модерна дисциплинирования не существовало.