Монастырь

Юлия Рудольфовна предусмотрительно уже исчезла и Александр Павлович присел напротив "хозяина". Пока шел процесс поглощения пищи, Васин рассказал все, что было известно на данный момент. А известно было крайне мало.

Через минут двадцать, когда подполковник поел, оделся и привел себя в подобающий военослужащему вид, они с замполитом вышли из домика начальника лагеря. Жил Авдей Поликарпович в двухэтажном коттеджике, спроектированном и выстроенном руками зеков. Находился он, как и прочие здания, принадлежащие конвойной роте, метрах в пятидесяти от массивной монастырской стены.

Напротив, через дорогу, ведущую к монастырским воротам, обнесенные бетонным забором, располагались казармы срочников внутренних войск. Оттуда доносились нестройные хлопки выстрелов: солдаты-первогодки, будущие вышкари, тренировались на стрельбище.

– На труп посмотришь? – полюбопытствовал Александр Павлович скорее чисто теоретически. Похмельный Зверев, окунувшись в медицинские запахи, а мертвого зека, за неимением лучшего места, морга, поместили в операционную воинской санчасти, был способен лишь на одно, но продолжительное действие – опорожнение желудка посредством извержения содержимого оного через рот.

– Не-е… – медленно покачал головой подполковник. – Мертвяков пусть Лапша разглядывает. Лапшой промеж себя они звали начальника оперчасти.

Спустя несколько минут лагерное начальство уединилось в кабинете Зверева.

Тот находился непосредственно в монастырской стене, был вытянут в длину и имел шесть узких, забранных решеткой, окошек, смахивающих скорее на бойницы. Там Авдей Поликарпович пыхтя уселся за свой стол так, что замполиту стало ясно – сегодня "хозяин" с места не сдвинется. Присев напротив подполковника, Васин протянул тому три листка.

– Что это? – пробормотал Зверев принимая бумаги и чувствуя, что ничего приятного он в них не найдет. Александр Павлович не ответил, так что начальнику лагеря самому пришлось читать шапки документов.

– Рапорт, докладная записка, рапорт. – перебрав листки пробормотал Авдей Поликарпович. – Что в них?

– Доклады о нахождении трупа осужденного Гладышева.

– На кой мне они?! – раздраженно протянул бумаги обратно Зверев. Но замполит за ними не потянулся и поэтому подполковник просто швырнул их на стол. – Ты сам можешь рассказать кто его, как, почему?

– Не могу. – с преувеличенным спокойствием ответствовал полковник. – Но это пока, временно. Скоро мы все узнаем.

– А мне как в Управление писать? – вспылил "хозяин". – "То ли сорвался с крыши, то ли убит осужденный такой-то"? Так?!

– Ты ведь сам понимаешь, что так не стоит… – сделав упор на слове "так" сказал Александр Паслович. – Давай посмотрим варианты.

Первый. Этот зычара – побегушник. Но с крыши на стену не спрыгнуть. Да, и через стену тоже. Разве что, был у него при себе дельтаплан. Но конвойники на крышу лазили и ничего там не нашли. Даже следов.

По проводам – тоже маловероятно. Они бы человеческого веса не выдержали.

Подпилены на такой случай.

Теперь вариант номер два. Самоубийца. Это нас устраивает больше всего.

Ставим пока галочку.

Третье. Его мочканули. Мало ли, какой косяк с понятиями запорол. Это для нас всех самое неприятное. Если такое выползет наружу, то наш спокойный лагерь прекратит таковым быть.

Полковник умолк и начал потирать пальцы, соединив руки в замок.

– Это-то я понимаю, не маленький… – хрипло проговорил "хозяин". – Чего ты мне посоветуешь написать?

Александр Павлович сделал вид, что его очень интересует пейзаж за окном.

– Самоубийство? Так почему?

– Скажем… – задумчиво почмокал губами полковник, – обострение хронической болезни…

– Какой?.. – недоверчиво хмыкнул Зверев.

– Психиатрической. Поскребышев подтвердит. Ему все равно.

– А ведь это выход! – воскликнул Авдей Поликарпович до которого дошла выигрышность подобного очковтирательства. – А коли Лапша найдет кто его мочканул – пойдет на раскрутку. Не найдет… – подполковник попытался задуматься.

– Уж кто-кто, а Лапша найдет! – заверил Васин.

– Тогда… – подполковник откинулся в кресле и расслабился, – пусть мне подготовят докладную. Я подпишу.

ГЛАВА 2

Ночные вопли.

1.

Дачница Короткие волосы на затылке Николая зашевелились. Куль кожей чувствовал, что вслед ему обращены десятки взглядов из отъезжающего автобуса. Ему неистово захотелось обернуться, выкинуть какой-нибудь фортель, послать это раздолбанное транспортное средство, вместе со всеми пассажирами, на детопроизводный орган, но Кулин сдержался, продолжая мерно вышагивать в обществе Мотыля и Главной Скотины.

Место их назначения было известно заранее и по пути в гараж никто из них не проронил ни слова. Лишь Мотыльков насвистывал себе под нос что-то блатное.