Монгольские сказки

Подивился хан и, чтобы еще раз убедиться в учености юноши, предложил трем старым ламам испытать его. Эти ламы уже двадцать лет созерцали божественные книги, и не было в этом ханстве людей более ученых, чем они. Мудрые ламы спросили у Царца-намжила:

— Скажи, о юноша, как велик мир?

Царца-намжил долго вертел пальцами: вверх — вниз, вверх — вниз, — как это делали китайские купцы.

«Он говорит, что вселенная не имеет ни начала, ни конца», — решили ламы и снова спросили:

— Ты, конечно, выучил наизусть все божественные книги?

Царца-намжил молча поднял вверх большой палец, а мизинец опустил вниз.

— Ого, — зашептались ламы, — он изучил их все снизу доверху.

И они доложили хану, что человек этот — настоящий мудрец.

Тогда хан велел привести юношу к себе. В это время на край дэля к хану забралась царца[10]. Дважды хотел хан поймать ее, но это удалось ему лишь на третий раз. Едва лишь юноша вошел к хану, как тот со смехом сказал:

— Угадай, что у меня в кулаке?

Царца-намжил пробормотал:

— Первый раз ты, хан, Царца-намжила не поймал, и второй раз он выкрутился, а на третий — ему не уйти из твоих рук.

— Верно, — воскликнул хан и разжал кулак, — царца уже задохнулась.

И сделал хан юношу придворным мудрецом. С той поры Царца-намжил зажил в довольстве и покое.

ЖАДНЫЙ БАДАРЧИН

далекие-далекие времена жил на свете один бадарчин. Как-то раз, голодный, забрел он в большой аил. Бадарчин пришел очень удачно: в юрте горел огонь, а над ним в огромном котле варился рис. Вдруг видит госты хозяйка бросает в котел соль — целых семь горстей! Испугался бадарчин, что кушанье будет пересолено.

«Переусердствовала глупая баба», — со злостью подумал он.

Настало время ужинать, и гостю подали чашку, доверху наполненную пареным рисом. Попробовал бадарчин рис, а он — сладкий-пресладкий. Значит, не соль, а сахар насыпала хозяйка в котел. Съел бадарчин свою долю и попросил добавки. Так он проглотил несколько чашек рису, и живот его переполнился едой. Но глаза бадарчина по-прежнему оставались голодными. Когда все поужинали, хозяйка сложила остатки пищи в фаянсовый кувшин с высоким узким горлышком. Бадарчин приметил, куда она поставила кувшин, и когда ночью все в юрте заснули, осторожно подкрался к нему и запустил руку в горлышко. Схватив горсть холодного риса, бадарчин стал вытаскивать руку из кувшина, но тот не выпускал ее. И так и эдак пытался бедняга освободиться от кувшина, да не тут-то было: узкое горлышко крепко держало бадарчина. Тогда он решил расколоть кувшин и, оглядевшись, увидел белый камень у стены юрты. Обрадовался бадарчин:

«Вот я сейчас осторожно стукну об него кувшин, он и расколется на мелкие кусочки».

Только он ударил кувшином о белый камень, как раздался крик, — кричал старик, чью седую голову бадарчин принял за камень. Бадарчин выскочил из юрты совсем раздетый и взобрался на спину первого попавшегося верблюда. Верблюд не был приучен ходить под седлом и от страха понесся куда глаза глядят. Попытался седок остановить верблюда, да куда там! Испуганное животное неслось не разбирая дороги, пока жадный бадарчин не закоченел и не свалился на землю: ночи в ту пору были очень холодны.

БАР-ХАРА И ЭР-ХАРА

далекие времена жил-был молодец по имени Бар-хара. Он совершал разбойничьи налеты на хозяйства богачей, грабил их и этим жил. Но никогда Бар-хара не трогал бедняков, не причинял им вреда. Как-то раз задумал Бар-хара похитить сокровища у самого великого хана. Собрался он в путь и через несколько дней прибыл в столицу.

Город был очень богатый и большой. Но сколько ни бродил по нему Бар-хара, нигде не мог найти себе пристанища. Прислушиваясь к людским толкам на базаре, он узнал, что в этом городе проживает знаменитый вор по имени Эр-хара. Бар-хара уговорил одного мальчишку проводить его к этому вору. Эр-хара радушно встретил пришельца и пригласил войти в свой дом, где он жил вдвоем со старой матерью. Новые друзья разговорились.

— Скажи-ка, Эр-хара, что ты не смог бы украсть? — спросил гость.

— Во-первых, золото хана. У него есть большая кладовая, битком набитая золотом. День и ночь стерегут ее семеро караульных. Во-вторых, семь белых слонов. Они тоже принадлежат хану, и охраняют их девять караульных.

— И ты не можешь украсть ни золото, ни слонов? — с удивлением воскликнул Бар-хара. — Так слушай! В эту ночь я добуду золото, а в другую — слонов. Пойдем со мной, и ты увидишь, как я это сделаю.

Согласился Эр-хара. Как только стемнело, оба вора направились к тому месту, где находилась кладовая с золотом. Эр-хара побоялся караульных и остался на дороге, а Бар-хара смело подошел к одному стражнику.

— Здорово, дружище, — сказал он, — я старый друг твоих родителей и пришел передать тебе от них большой привет. Они живы и здоровы, Я заходил днем, но тебя не застал. Твои старики наказали мне расспросить, как ты живешь, здоров ли, не устаешь ли на службе у хана?

— Спасибо за добрую весть, незнакомец, — ответил караульный. — И передай моим родителям, что я здоров. Трудно, правда, не спать по целым суткам.