Монголы и Русь

Можно спросить: не были ли пути, поскольку их создали в течение монгольского периода, построены под определенным влиянием восточных образцов? Термин путь сам свидетельствует об этом, так как не существует свидетельств его употребления в этом значении («отделение княжеской администрации») до монгольского периода[1027]. Не может ли он рассматриваться как русский эквивалент какого-либо восточного термина? В этой связи представляют интерес тюркские слова türe и yol.

«Yol» является точным соответствием русскому «путь», его основное значение – «дорога». Но оно также может значить «способ», «традиция», «правило», «закон». «Türe» означает «традиция», а также «обычное право», «свод законов», «регулирование»[1028]. В тюркском варианте персидской истории сельджуков («Сельджук-нама») мифический праотец огузских тюрков определяет türe как «пути и опоры» (yol ve erkyan), то есть институты и правила, и прикатывает своим сыновьям следовать «по дороге» türe. Затем он определяет старшинство военачальников правой руки и левой руки и место каждого на торжествах. Он добавляет, что все административные должности должны распределяться между тюркскими родами согласно традиционному порядку[1029]. Хотя термин yol не используется в процитированном выше тексте в специфическом значении русского «путь», общая психологическая основа терминологии представляется аналогичной. Соответствующий арабский термин (заимствованный и из персидского, и из османского турецкого) – taric («дорога», «способ», «иерархия», «последовательность чинов и повышений по службе»). Основное персидское слово, означающее «путь» – rah; оно также может означать «образец», «правило», «традиция»[1030]

. В варианте истории тюрков Рашид ад-Дина Огуз-хан утверждает, «что путь rah правой руки выше» (чем левой). В этом случае rah несомненно означает «служебный ранг» или «последовательность чинов»[1031].

Кроме своих административных функций, глава каждого пути имел также судебную власть над людьми, работающими в его отделении. По той же причине, что наместники и волостели, путники не получали жалованья из великокняжеской казны, но вознаграждались долей дохода, получаемого от каждого пути. В некоторых случаях доли путников составляли до 50 процентов сборов или деньгами, или натурой. В связи со значительными выгодами, которые можно было получить на должности путника, а также из-за важности роли путников в великокняжеском кабинете, совершенно естественно, что кандидаты на этот пост обычно выбирались среди бояр.

Теперь рассмотрим изменения, происшедшие в монгольский период в организации русской армии. Не может быть никаких сомнений, что русские – которые сначала встретились с монголами в качестве врагов, а потом на долгое время стали их вассалами – получили прекрасное представление о монгольской военной системе и не могли не поразиться ее эффективности. Напомним, что некоторые русские князья со своими войсками вынуждены были участвовать в различных кампаниях, предпринятых монгольскими ханами. Достаточно будет сослаться здесь на роль ростовских князей в. экспедиции Менгу-Тимура против аланских горцев в 1277-78 годах и участие московских и суздальских князей в походе Тохтамыша против Тимура столетие спустя. Кроме того, многие тысячи русских призывались в монгольскую армию регулярно, если не ежегодно. Вряд ли кто-либо из тех, кого забрали в Китай и поселили там, когда-либо получил шанс вернуться на Русь, но некоторые из тех, кого золото-ордынские ханы использовали в Южной Руси, как, например, в походе Тохтамыша против Ногая в 1298-99 годах, возможно, вернулись домой по окончании кампании и рассказали русским властям о том, что увидели.

Таким образом, русские неизбежно должны были ввести в своей армии некоторые монгольские порядки. Например, обычное деление вооруженных сил Московии в конце пятнадцатого и в шестнадцатом веках на пять больших подразделений определенно следовало монгольской структуре. Эти подразделения по-русски назывались полками

[1032]. Они были следующими: центральное (большой полк); подразделение правой руки (правая рука); подразделение левой руки (левая рука

); авангард (передовой полк) и арьергард (сторожевой полк). Словосочетания «правая рука» и «левая рука» соответствуют тюркским ong kol и son kol. Как и у монголов, подразделение правой руки в армии Московии считалось более важным, чем левой.

Русские хорошо познакомились с монгольской тактикой окружения врагов с обоих флангов (битва при Воже в 1378 году является прекрасным примером этого). Больше того, они ввели в своей армии некоторые монгольские доспехи и вооружения. Напомним, что еще в 1246 году войска Даниила Галицкого были экипированы в монгольском стиле. В войне против Рязани в 1361 году московиты вполне успешно использовали лассо. Экипировка московской армии шестнадцатого века тоже испытывает определенное монгольское влияние.