Монголы на Руси. Русские князья против ханов восточных кочевников

Михаил прожил шесть недель в тревоге и ожидании суда. Потом его вызвали выслушать приговор. Хан, который так же много развлекался, как и занимался делами, готовился к большой охоте на Кавказе и в Закавказье. Удовольствие, как оказалось, совпало с политикой. Некоторые говорили, что он берет ордынское войско на большую охоту, а затем пойдет воевать на персидскую границу. Во всяком случае, перед отъездом он пожелал уладить некоторые вопросы, которые вызывали у него досаду, и внезапно сказал своим магнатам: «Судите Юрия и великого князя, а затем озвучьте ваше решение. Того, кто прав, я награжу, а виновного накажу». Это-то и было нужно Кавгадыю.

На следующий день позвали Михаила. Много жалоб прозвучало в его адрес: он утаивал ханскую дань; он отправил свои богатства в Ливонию; он просил помощи у папы римского; он занимал деньги у сборщиков налогов и князей и не вернул их; он был грабителем; он был несправедлив к подчиненным ему князьям – это, вероятно, относилось к Новгороду. Затем настала очередь двух крупных преступлений: он отравил Кончаку и воевал против ханских посланников.

Ордынские вельможи слушали дело; перед ними было большое количество жалоб. Кавгадый и Юрий были и среди судей, и одновременно свидетелями. Когда Михаил представил строгие отчеты о дани и списки того, что было взято у каждого отдельного лица, они вскричали: «Ты высокомерный и непокорный; ты оскорбил посланника хана Кавгадыя и воевал с ним; ты утаивал ханскую дань и отравил княгиню Юрия; ты разбил ханских магнатов». «Я повиновался хану, – ответил Михаил, – и повинуюсь ему сейчас; я отдал точно всю дань. Ханский посланник напал на меня с войском, а я был вынужден защищаться. После этого я воздал ему почести и преподнес дорогие подарки; я простился с ним, одарив его и выразив ему свое уважение. Я не убивал княгиню Юрия; ее смерть была естественной».

Когда суд закончился, результаты были представлены хану. Хан Узбек ждал. «Князь Михаил, – сказали судьи, – достоин смерти, но теперь твое слово. Все будет сделано, как ты захочешь». И они изложили главные его проступки. Хан приказал провести новый суд и тщательно доискаться правды еще раз. Судьи были смущены и покорно удалились. Но, придя позже к хану по совету Кавгадыя, они сказали: «Михаил достоин смерти. Если ты повелеваешь пересмотреть решения суда, то он должен предстать перед нами в кандалах. Мы не потерпим, чтобы тебе было нанесено оскорбление! Твои слава и честь касаются нас, о, хан, и всего народа». Кавгадый добавил: «Дело Юрия и Михаила мне прекрасно известно, я знаю всю правду». «Поступай как хочешь, – ответил Узбек, немного подумав. – Но суди справедливо и приходи ко мне потом».

Михаила судили точно так же, как и в первый раз, и воинам было приказано увести осужденного. Второй суд состоялся в пятницу и длился до позднего вечера. Судьи пошли прямо к хану Узбеку. «Мы и на этот раз считаем Михаила достойным смерти», – сказали они. «Если ваше решение справедливо, – сказал Узбек, – поступайте, как решили». Теперь судьи старались ускорить казнь, но Узбек отложил ее.

С момента второго судилища Михаил прекрасно знал, что его дело проиграно. Вернувшись в шатер, он повторил свои слова: «Мои дни рассеялись, как дым, и прошли, как видение». Два часа спустя на него надели тяжелые кандалы; его слуг выгнали; княжеское платье с него сорвали, а стража растащила его имущество. Так всегда поступали с осужденными. С ним остались только стражники, которые зорко следили за ним. В воскресенье он узнал, что Орда должна следовать за ханом на охоту на Кавказ, которая должна была проходить севернее и южнее Терека. В тот день на князя надели кангу – пыточный инструмент и указатель чудовищного злодеяния, позаимствованный монголами у китайцев. Канга представляла собой два куска дерева и имела вид небольшого прямоугольного стола. В центре было вырезано одно круглое отверстие для шеи, а два отверстия меньшего размера, с каждой стороны от него, для того, чтобы вставлять в них запястья жертвы. Эти деревянные бруски разнимали, запястья и шея фиксировались в отверстиях, а затем бруски соединяли и запирали на замок. К канге были присоединены цепи, держась за которые охранники вели пленника. Так несчастного Михаила вели позади ханского войска, и на протяжении двадцати пяти дней он шел, подвергаясь этой чудовищной пытке.