Монолог Джона

Добравшись, она укутала его в плед и принялась растапливать печь. Её руки тоже замерзли, пока она спешила уберечь малыша от болезни или переохлаждения. Стрый чайничек в красный горох уже трещал на огне. Она насыпала в чашку душистых трав: ромашку, мяту, мелису, чабрец и цветы чайной розы, присела около Джона и заглянула в его глаза, нащупывая репейник, жадно вцепившейся практически во весь его рост.

-Не пугай меня так больше.

-Я провинился, мне стыдно смотреть тебе в глаза. Я еще не видел тебя без улыбки, – он всхлипнул, – Прости, прости. Если бы я только мог тебе это всё сказать, но я… Я нем.

И он действительно не мог говорить. Именно поэтому его никогда не подводил ни слух, ни нюх. Джону удавалось даже услышать незнакомые запахи, приближающиеся к их двору и предупредить Романа или Роузи о приходе гостя. Слушая песни природы, он мог словить тяжелые шаги, идущие еще в поле и точно знать, что возвращается их работящий отец.

Но говорить он не мог.

Ещё при первой встрече Роузи с Романом знали обо всём.

«Почему не испугались? Зачем вам я?» – часто, смотря на свою новую семью, думал Джон.

И действительно, они знали обо всех трудностях воспитания и общения. Но он им был важен. Наверное, эти двое нуждались в нём больше, чем он в них.

Роузи и Роман Бойкот совсем не коренные жители этого небольшого посёлка, скрывающегося в тени чешской столицы. Около трёх лет назад их привела сюда судьба из Румынии, а туда они переехали из Польши. Кстати говоря, они и поляками не были; их соседями – прибывшей на заработки молодой парой с центральной Украины. Их путь начался ещё шесть лет назад: постоянные переезды, съемные квартиры и смена работы. Все события их жизни были связаны с работой Романа. Начиная еще с детских лет, он посвятил свою жизнь восточным боевым искусствам, которые и принесли свой плод – он – самый известный тренер на родине, отправившийся осваивать новые пространства. Его дела в небольшой Польше сначала шли не достаточно хорошо, но со временем, тратя все силы и деньги, он всё же смог набрать несколько юношеских групп. Через год жизни за границей, он написал Роузи, что хочет забрать её к себе. Прибыв на стареньком автобусе в Катовице, в середине жаркого июня, она бросила все силы на поиски работы. Но её умения и знания в работающей руками Польше никому не пригодились. Тогда их молодость кричала о путешествиях и бредила славой, приведя их в Румынию, где Роман завел несколько удачных знакомств.

Огромный спа-центр курортного отеля приютил украинцев в домике для персонала. Им приходилось вставать в пять утра для того, чтобы позавтракать вместе и поговорить о вчерашнем дне. Потом около шести он шёл проводить тренировку для гостей отеля, после учил детей основам и духовным принципам борьбы, и уже под вечер отдыхал от общения, подрабатывая спасателем искусственного пляжа с ярким подсвечивающимся бассейном. Рабочий день Романа кончался около двенадцати ночи, когда он уставший возвращался в их домик, и даже не сбрасывая одежду, укладывался спать.

Её рабочие дни всегда были однообразные и скучные. Небольшой ресторанчик при отеле – «Ле Вата», открывался в восемь утра и работал до последнего клиента. Роузи, проводя Романа на его утреннюю тренировку для богатеньких дам и престарелых мужичков, заваривала себе чашку чая и ещё около часу занималась своим любимым делом – писала стихотворения; потом быстро натягивала надоевшую бледную форму официанта, собирала, тогда еще короткий, волос в затянутый пучок, одевала неудобные черные старушечьи туфли на толстом высоком каблуке и брела в ресторанчик. С восьми утра до восьми вечера она обслуживала гостей и пыталась угодить их маленьким капризным детям. А когда темнело, ей было позволено снять белый фартук и устроиться на ближайшие семь часов за барной стойкой, разливая выпивку тем, кому не спиться на отдыхе в Румынии.

Такой ритм приезжим рабочим приносил немалые деньги и обеспечивал жильем, но не давал ни одного выходного, и даже возможности побыть вместе. Стоит ли говорить, что еще после переезда в польский городок с иллюзиями об удачно сложившейся жизни, Роузи задумалась о детях? Но её избранник всячески отговаривал её от этой мысли, ссылаясь на отсутствие квартиры, финансов и других возможностей. Ей казалось, что переезд в Румынию всё исправит, но им удавалось находиться рядом только во сне, около трех часов в сутки. О совместных прогулках и близостях уже давно оба позабыли.