Владимир Р. Раугул

МОНОЛОГ СОВЕСТИ

Я бедная и несчастная совесть. Мне так не повезло с мужиком, с которым я живу.

Он сам говорит, что не может жить со мной. А все потому, что он подлец и негодяй.

Он вообще последняя свинья. Я постоянно говорю ему об этом, но в ответ на меня

лишь сыпется поток незаслуженных оскорблений. Он просто постоянно плюет мне

в лицо. Не в буквальном смысле, конечно, поскольку сижу я у него внутри и ему до

меня физически не дотянуться. Если бы он мог это сделать, то, наверно, давно

уже нанес бы мне тяжкие физические увечья. Негодяй он. В суд бы я подала на

него, и на развод. Но, боюсь, к совести судебные органы никогда не

прислушиваются. Вся судебная практика свидетельствует об этом. А этот подлец

измывается надо мной. Я пытаюсь отомстить ему, как могу. Но я слабая и хрупкая

женщина. Что я могу сделать? Тем более что он такой негодяй. Когда ему говорят,

мол, имей совесть, он сразу отвечает, что с удовольствием поимел бы меня во все

дырки, так, чтобы я забеременела сразу по трем направлениям. Я тоже с

удовольствием изнасиловала бы его. И не потому, что он вызывает во мне

половое влечение (оно мне не свойственно), а исключительно из ненависти. С

еще большим удовольствием я вышла бы за него замуж, чтобы навсегда отравить

его жизнь. Тогда ему некуда было бы деться от моих нравоучений. Хотя нынешнее

положение вещей, пожалуй, меня больше устраивает. От жены ведь можно уйти. Я

с ним везде хожу, куда бы он не подался. Хожу с ним в пивные, хожу с ним по

бабам, езжу с ним за границу, не отхожу от него ни на секунду, когда он болеет, и

даже таскаюсь с ним на работу. После пивных и прочих попойных мероприятий

наступает мой звездный час. Каждое утро, после этого, я припоминаю ему каждую

выпитую каплю и, для убедительности, капаю их прямо ему на мозги. От этого у

него начинается мигрень и жуткие припадки раскаянья. Помимо этого, я стараюсь

ему напомнить все те глупости, которые он наговорил в пьяном виде, показываю

лица всех тех, кто теперь никогда уже не будет с ним разговаривать, после того

жуткого хамского обращения, которое он себе позволил. Также, если мужик мой в

прошлый день выпил слишком много, и не помнит точно, что с ним происходило в

последние часы, я дополняю картину, используя для этого все свое воображение.

Мордобой и изнасилования еще не самые худшие из образов, которые я

предлагаю его похмельному сознанию. Кстати, по моему, я уже говорила, что он

постоянно изменяет мне с другими женщинами. Я убеждаю его в этом раскаяться.

Я объясняю, что с женщинами он поступает очень плохо, делая их игрушкой своих

плотских прихотей. Постоянно говорю ему, что если даже он и не хочет жить со

мной, то все равно это не дает ему права мучить часами несчастных девушек,

поскольку каждая из них сразу решительно заявляет, что ничего подобного ей

совсем не хочется. Если я могу оценить эту ситуацию по себе, то с абсолютной

твердостью уверяю, что ни одной нормальной женщине этих глупых телодвижений

хотеться не может, поскольку это, в конце концов, утомительно. Утомительно

барахтаться на конце и ждать, когда же от тебя отстанут. Также я ему объясню, что

подобная дурацкая похоть может вызвать в наивных девичьих сердцах такие

чувства, которые он отнюдь не заслуживает. А уж то, что он вешает девушкам на

уши, мне, честно говоря, даже слушать противно. Он постоянно делает людям

больно. Я ему не устаю это объяснять. А он мне заявляет, что все ему делают

больно, и, особенно, я. Совершенно незаслуженное обвинение. Я его воспитываю,

а он этого не ценит. Моя задача в том и заключается, чтобы сеять в нем разумное,

доброе, вечное. Или это задача педагога? А чем я не педагог? Я, правда, молчу,

когда он начинает оспаривать такие прописные истины, как то, что один плюс один

равняется двум. Но зато жизни я его учу капитально. Правда толку с этого

никакого. Но я не унываю, так как образование еще никого не сделало мудрее и не

улучшило, как человека, хотя педагоги и ставят себе это в заслугу. Но он меня еще

плохо знает. Я на него не махну рукой, как это сделали его учителя. Я его научу

отличать доброе от плохого, и влагалище женщины от ее задницы. Хотя, думаю,

со второй половиной этой задачи мне будет справиться сложнее, несмотря на все

его уверения, что он получал по анатомии только пятерки.

Продолжая тему мяса, я неоднократно говорила ему, что столько жрать приличный

человек не должен. Но ему, все равно, подавай шашлык, водку и женщин, причем

все это одновременно. Меня лично от всего этого тошнит. Когда моя тошнота

доходит до этого подонка, то он идет беседовать с унитазом, вместо того, чтобы

просто поговорить со мной. К тому же, он, почему-то, приписывает свои рвотные

позывы низкому качеству выпивки, вместо того, чтобы осознать, что они являются

следствием его дурного поведения. Не говоря более о водке и женщинах, за