Монологи с президентом

Со всем прочим пусть разбираются те, кому это положено. Пусть разбирается Куратор или те, кто над ним… А он на сегодня свое отвоевал. Сполна. Кто сможет сделать больше – пусть попробует… Андреевский флаг ему в руки под песню «Врагу не сдается наш гордый “Варяг”…».

Всё, пьеса сыграна. Занавес! Теперь спать. Просто спать!..

…По лесу шел человек в рваной, висящей лохмотьями одежде, с разбитым, окровавленным лицом, с расцарапанными чуть не до кости локтями и коленями.

Оборванец. Бомж…

А впрочем, и бомж. Потому что без определенного места жительства. Без паспорта. Без имени. Без биографии. Вернее, с многими паспортами. И многими биографиями. Которым несть числа.

Просто человек. Который живет, воюет, обдирает лицо и колени, рискует, умирает… Ради… Ради своей Родины. Хоть с большой, хоть с маленькой буквы. Потому что так воспитан. Жестоко. Так как ходит под приказом «Двести двадцать семь» Верховного главнокомандующего. Еще той, Большой Войны. Но который для них никто не отменял. Потому что приказ «Ни шагу назад» для них не древняя история и не патриотический лозунг, а черта, которую преступить они не могут. Права не имеют! А если смогут, то «пусть… постигнет суровая кара… всеобщая ненависть и презрение товарищей». Так, кажется, присягали перед строем красноармейцы? А тех, кто эту присягу нарушал, тут же, перед тем же строем, расстреливали. Как изменников и трусов. И только так смогли остановить врага и смогли победить.

Только так и никак иначе! И пока эти правила, эти законы военного времени действуют, они будут продолжать воевать. Будут умирать. И будут побеждать. Будут делать свое дело. О котором никто никогда не узнает. Не должны узнать. Потому что люди должны знать только то, что могут знать. Что им позволено знать. И что им хочется знать.

Не более того!..

Послесловие

Далекая, ну очень далекая страна. По ту сторону «шарика». Великий океан. Остров с пальмами, кокосами и «папуасами». Беленький песок. Ласковый прибой. «Медвежий угол». Хотя о медведях здесь никто не слыхивал. На пустынном, в две стороны, на сколько глаз хватает, пляже стоят два шезлонга.

В шезлонгах сидят два разморившихся на солнце человека. Двое мужчин. На вид вполне благополучных. Лениво смотрят вдаль, туда, где за коралловыми рифами плещется волной океан. О чем-то неспешно беседуют…

– Почему он не додавил? Почему не распутал этот узелок до конца?

– Не знаю. Возможно, потому, что «с кем, государь, останешься?».

– Что?

– Цитата… Так Меншиков Петру ответил, когда тот возжелал всех казнокрадов разом извести. Тут ведь если как следует потянуть, то много чего можно вытянуть… Даже больше, чем хотелось бы. Только что потом со всем этим делать? Конечно, какие-то перестановки случились, кого-то убрали, кого-то понизили, кого-то сослали. Но все главные игроки остались. Как всегда, с доски смахнули пешек. Потому что власть как пирамида, и если выдернуть один кирпичик, как бы другие не посыпались. И как бы вся пирамида не рухнула. Для того чтобы «расшатывать устои», надо быть очень решительным человеком. И быть фанатиком. Как Ленин, как Сталин, как Кастро. То есть быть готовым поставить на кон не должность и даже не деньги – жизнь!

– А он не готов?

– Нет.

– Почему?

– Потому что нет идеи. Такой, за которую жизнь не жалко. Всем, не только ему. Всей стране! Нет мировой революции, завоевания мира, коммунизма, нет даже построения социализма в отдельно взятой стране. Есть борьба за сытую и более-менее приличную жизнь. И то не для всех. А это не тот рычаг, которым можно перевернуть пусть не мир, но хотя бы собственную страну. Мы живем в эпоху мелкотемья. Белая раса исчерпала себя. Она не снаряжает эскадры, не открывает новые страны и не завоевывает их, не захватывает территории, не покоряет народы, не воюет за колонии, не совершает революций. Белый мир торгует, считает, складывает и преумножает. Им правят не военачальники и диктаторы, а скучные бухгалтеры. Этот мир размяк и разложился. Он питается, одевается и говорит по айфонам. Он – потребляет. Он потребляет блага. Как откармливаемая на убой свинья. Которую готовят к… употреблению.

– Кто?