Монстр (СИ)

Дошли мы до парка очень быстро – минут за пятнадцать. Моего отчима, кстати, нисколько не удивило то, что слабая худая девушка даже не запыхалась, буквально, таща его на себе. Похоже, последние мозги он, всё-таки, пропил. Его даже не смутило место, куда я его привела! А привела я его в пустой полу разрушенный парк аттракционов. Я помню, что говорила Джеку о том, что, по-моему, в моём городе заброшенных парков нет. Но, как оказалось, я ошиблась. Один, всё-таки, был и мы с Джеком решили его использовать.

- А где же вся честная компания?! – требовательным тоном спросил мужчина, оглядываясь. – Где же… музыка… шашлыки… Где выпивка?!

- Сейчас всё будет, – мрачно пообещала я.

Не успела я договорить, как парк начал оживать точно также, как и тогда – в лесу, где я, впервые, встретила Смеющегося Джека. Заработали аттракционы, зажглись фонари, зазвучала музыка… И, вновь, на каруселях катались трупы! Только вот отчим этого пока не замечал. Он радостно улыбался:

- Ну, вы, точно, цирк! Это же надо было додуматься – посиделки на аттракционах устроить!

- А мы, вообще, народ весёлый и креативный! – провозгласил появившийся Джек.

- О, клоун! – смеясь, проорал мужчина. – Давай выпьем, клоун! Правда… мрачноватый ты какой-то клоун… Тебя детишки-то не боятся?

- Боятся, – усмехнулся Джек. – Очень боятся. И ты будешь. Но… больше ты будешь бояться её, – указал он на меня.

- Знаешь, клоун, а шутки у тебя дурацкие! Не умеешь ты шутить! Давай лучше выпьем!

- Увы, не пьющий я! – покачал головой клоун. – И не курящий, кстати, тоже!

- Скучный ты, клоун! – ответил отчим. – Как так жить-то можно?! Жизнь… она же такая… такая хреновая… Без водки… ну, никак! Руки на себя наложить можно! А так… выпил и, вроде бы, жизнь светлее становится!

- Я думаю, ты выпил достаточно, чтобы твоя жизнь казалась тебе светлее, «папочка»! – начала я. – А раз жизнь у тебя такая радостная, то, наверное, тебя порадует катание на карусели? Кстати, кататься будешь в очень большой компании!

Я подошла к рычагу остановки карусели, нажала его. Белые лошади перестали кружиться по кругу, останавливаясь. Оказавшись рядом с одной из лошадей я, приглашающе, похлопала по её седлу:

- Давай, «папочка»! Будет весело, обещаю!

Тут, видимо, у отчима, всё-таки, что-то щёлкнуло в голове или просто, наконец, сработал инстинкт самосохранения. Он, всё ещё пошатываясь от колоссального количества алкоголя в своей крови, попятился:

- Н… нет… Я, пожалуй, воздержусь от каруселей. С детства их ненавижу.

- А отказы не принимаются «папуля»! Ты должен покататься и повеселиться!

- Да иди ты в… – начал отчим, но ориентир мне дать не успел – когтистая рука Джека зажала ему рот.

- Ай-яй-яй! Кто же так грубо разговаривает с девушкой! Тем более, со своей приёмной дочуркой?! – от осуждающего голоса клоуна у меня, почему-то, по телу пробежали мурашки.

Приятные мурашки, если уж честно говорить. Меня… меня никто и никогда не защищал. Ни родные, ни друзья. Последних у меня, вообще, не было. Я всегда была одна. Всегда была, исключительно, сама за себя. И… эта, своего рода, защита Джека в данный момент… Она казалась и странной и приятной. Да, я прекрасно понимала, что у Смеющегося Джека и в мыслях нет делать для меня что-то хорошее, но… я была ему благодарна за то чувство, которое я сейчас испытывала. Чувство, что есть кто-то, кто, пусть и с большой натяжкой, заботится о тебе. И неважно, что этот «кто-то» может тебя покалечить, при этом радостно смеясь. Это, действительно, ненормальная больная привязанность. Но… она начинает мне нравится. Считать самым близким для себя существом психованного клоуна? Как говорится, умею и практикую. Во всяком случае, начинаю это делать. Может, это не так уж и плохо?

Тем временем, Джек отпустил мужчину и, с силой, толкнул его в мою сторону. Я схватила отчима за плечи и, практически, не чувствуя его вес, усадила его на лошадку. Пьяный мужчина, ещё в шоковом состоянии, даже не пытался сопротивляться. Он тупо сидел, уставившись на нас и только открывал рот, словно, рыба, выброшенная на береге, силясь что-то сказать. Смотря на него сейчас, я удивлялась, как я могла его бояться? Как я могла бояться такого жалкого человека? Он же полное ничтожество! Пьяное слабое ничтожество! И вызывать он может, лишь, презрение!

- Эй, солнце моё, ты же не отпустишь его только потому, что он так жалок?! – материализовался за моим плечом клоун.

- Ты мои мысли читаешь? – без тени удивления в голосе, спросила я.

- Нет, дорогая. У тебя просто всё на лице написано!

Я посмотрела на своего, так называемого, отца. Да, он был жалок. Он вызывал чувство презрения и отвращения. Марать об него руки сильного желания не было. Но… я коснулась шрама на лице, оставленного на всю жизнь этим человеком. Нет, такого простить я не могу! Я ненавижу его и всегда буду ненавидеть! И отпускать его… я не буду!

- Нет, я не отпущу его, – ответила я Джеку. – Он заплатит за всё то, что сделал со мной!

- Умница моя! – зубасто улыбнулся клоун.

- Да что тут, чёрт возьми творится?! – наконец, смог произнести отчим. – Что за балаган ты здесь устроила, Амелия?!