Монстры всегда возвращаются!

– Ему нельзя! – воскликнула Ляля, перехватив ее руку с сыром. – У него непереносимость лактозы! Дай ему эскарола!

Дядя Влад указал на нетронутое блюдо с салатом из сырых овощей, которое принес раньше.

– Очень рад, что вам понравилось, – проворчал он.

– А как насчет новой студии для творчества и рукоделия? Со швейными машинками, с ювелирным оборудованием… – сказала Клодин, рисуя черной и фиолетовой гипоаллергенной тушью сердечки на белом кролике.

Сердце у Ляли ухнуло в яму глубиной с карстовый провал. «Постойте! – хотелось завопить ей. – Сперва надо еще выиграть конкурс!» Она принялась наматывать на клык прядь волос, как пятилетняя малышка.

Влад положил ей на плечо свою ледяную руку.

Ляля заставила себя выровнять дыхание. «Вдох через нос – выдох через рот…» Ее черные глаза смотрели на то, что было написано на экране. В чем проблема с письмами и с сочинениями – что их невозможно написать идеально. Всегда ведь можно исправить что-нибудь еще. Выразиться еще изящнее и точнее. Составить фразу чуточку грамотнее…

Лагги скормила Ктулху еще листик салата.

– Короче, читай вслух! Мы тебе скажем, ужас-ужас это или просто ужас.

– Да, и давай поскорей! – произнесла Клодин, разглаживая оранжево-розовую тюлевую юбочку с пайетками, которую она пошила для Калиенте, сестры Фуэго.

Ляля сделала музыку потише, откашлялась.

– Вы только не смейтесь, ладно?

– Ну, читай уже, что ли! – сказала Эмми-ирландка.

Ляля вздохнула.

– Ладно, поехали…

Она принялась читать письмо вслух.