В первое время мешики воевали одни, отказываясь даже от помощи хуэксоцииков. Это кажется поразительным. Долина Пуэбла разделена как никогда, несмотря ни на что еще очень сильные хуэксоциики полностью скомпрометированы союзной стороной; это как раз тот самый момент, когда надо попытаться сконцентрировать все силы и покончить наконец раз и навсегда с тласкальтеками. Но нет, Монтесума наступает лишь своими силами. Хотел ли он сначала прощупать силы противника, для того чтобы йотом перейти к общему наступлению? Или он надеялся, что Мехико один сможет свести счеты с Тласкалой, а затем безраздельно править всеми новыми территориями? Это вполне возможно. Пойти в наступление без чужой помощи означало также приобрести репутацию главного защитника Хуэксоцинко, который в дальнейшем зависел бы только от Мехико-Теночтитлана.
Но Тласкала держалась стойко. Мешики были вынуждены все-таки обратиться за помощью к другим городам. Общее наступление не состоялось, и война сошла на нет.
Вместо тотальной победы Монтесума получил победу моральную.
Он направил в поход одних мешиков, приказав при этом своим людям захватить в плен храбрейшего и славнейшего Тлауикола. Этот отоми продвигается со своими войсками к Хуэксоцинко и начинает сражение, исход которого остается неопределенным в течение двадцати дней. Поскольку тласкальтеки ежедневно получают подкрепления из близлежащих городов, мешики в конце концов оказываются вынужденными запросить помощь. Монтесума обращается к Тескоко и Тлаконану. Через несколько дней союзники добиваются решительных успехов и берут в плен Тлауикола и многих других прославленных воинов. Тласкальтеки вынуждены покинуть территорию Хуэксоцинко. Их не преследуют.
После триумфального возвращения армии в Мехико Монтесума выражает желание поближе познакомиться с Тлауиколом и вызывает его к себе. Отоми, который раньше был грозой для всех, теперь выглядит уже не гак величественно. Он униженно целует руки императора и просит у него прощения за доставленные неприятности. Добавим, что согласно версии
С течением времени, однако, Тлауикол мрачнеет и падает духом. Он постоянно вспоминает о своих женах и детях и даже плачет. Поскольку слезы пленного — плохое предзнаменование, Монтесуме докладывают об этом. Испытывая одновременно огорчение и злость, Монтесума велит сказать отоми, что он представлял себе, что человек его склада не может бояться смерти, но что теперь, при виде такой трусости, он отпускает его на свободу: пусть Тлауикол возвращается к своим женам. Отныне надзиратели прекращают выдавать ему еду, и он может отправляться на все четыре стороны. Узнав о таком решении Монтесумы, Тлауикол погружается в глубокую депрессию. Возвращение к себе домой означает позор и смерть, так как никто не простит бывшему храбрецу уклонение от судьбы. Некоторое время он бродит по улицам, выпрашивая подаяние, затем, в отчаянии, он отправляется в Тлателолько, поднимается на главную пирамиду и бросается вниз, жертвуя себя богам. Мешики не упускают момента: они вырывают у него сердце и отрезают голову сообразно с привычным ритуалом. Узнав об этом печальном событии, тласкальтеки прекращают свои нападения на земли Хуэксоцинко.
Перед нами образчик мешикской пропаганды. Тласкальтеки выглядят грозно, но по своей сути они трусы. Свидетельство тому — их славный генерал: он не может обойтись без своих жен и кончает жизнь самоубийством, как «лунное» существо — например, Уэмак в конце Толлаиа.
К счастью, мы располагаем также и тласкальтекской версией событий. Она содержится в