Море и берег. Сага о Скаре. Книга вторая

Переступив ее порог, я тут же оказался в большом обеденном зале, освещаемый несколькими свечами, а также отблесками света из громадного очага, выступавшего из стены едва ли не до середины обеденного зала. Целая туша лесного лося или быка, насаженного на вертел, медленно вращалась в очаге. Языки пламени, поднимаясь от дров, лизали и подлизывали эту тушу, на весь зал распространяя аромат хорошо прожаренного мяса. Видимо, десять часов вечера в валенсийском порту не считалась слишком уж поздним временем для жарки целой туши в то время, когда только пара столиков в таверне была заняты посетителями, остальные столики пока еще пустовали. Они на меня не обратили ни малейшего внимания. Головами, пригнувшись друг к другу, они беседовали о чем-то о своем.

Но только я собрался отправится к одному из столиков, чтобы за ним поужинать, чем бог пошлет, как мне дорогу преградил внушительных размеров человек. Мне пока еще ни разу не приходилось бывать в подобных портовых тавернах.

– Куда прешь, мужик? – Он вежливо, но угрожающе поинтересовался. – В нашем заведении принимают и обслуживают только благородных людей!

Честно говоря, мне было трудно поверить словам этого местного вышибалы. Ведь, если судить по одежде и манере поведения тех посетителей за двумя столиками, то их вряд ли можно было бы отнести к категории приличных людей. Если людей с такими лицами встречаешь на неосвещенной городской улице, то было бы лучше сразу же из карманов доставать свой кошелек и особенно перед ними не выкобениваться!

– Наши посетители и клиенты платят только полновесными флоринами! – Вышибала продолжал мне убежденно врать. – Если тебе хочется глотнуть дешевенького пивка или перекусить на скорую руку, то я могу тебе посоветовать посетить одно такое дешевое место! Оно находится прямо их за углом нашей таверны!

В тот момент я начал и сам догадываться о том, что это вышибала, наверняка, меня попутал с безденежным босяком, по ошибке забредшего в его таверну. Он в этом ошибся в основном из-за, что на мне был древнеримский сенаторский хитон и я был обут в легкие сандалии на босу ногу. А на моей голове пристроился непонятный тюрбан. На бандюгах же, несмотря на их профессию убийц, были некое подобие камзолов, а на ногах были сапоги.

В этот момент вышибала, снова меня осмотрев с головы до ног, продолжил свою заумную речь, сказав:

– Да и к тому же в нашей таверне не принято обслуживать полуголых рабов!

– Я не раб! – Спокойно я ему ответил мыслеречью, из-за чего он, этот плечистый здоровяк едва не подпрыгнул до потолка таверны. – Что же касается одежды, то, возможно, ты в чем-то прав! –

Я сделал шаг в сторону, мысленно воссоздал мыслеобраз средневекового камзола с золотым шитьем и с черными атласными шальварами в обтяжку, а также полусапожек, тюркского типа. Всего лишь мгновение спустя, перед вышибалой снова я стоял, но уже преображенный в новый образ. Я стал молодым и очень богатым дворянином, одетым в хорошую одежду, пошитую из богатой ткани, и со шпагой на поясе.

Последние мозги из головы этого местного вышибалы выбила моя мыслеречь, а также мое мгновенное преображение в благопристойного дворянина. Он столбняком постоял несколько мгновений и, попуская меня, растеряно и широко развел своими руками, а также низким поклоном в пояс меня приглашая пройти к любому свободному столику в зале харчевни.

Я прошел к столику, стоявшему неподалеку от очага. Меня почему-то немного знобило и мне захотелось тепла от этого ароматного очага. Только ради своего интереса, проходя между столиками, я своим мысленным щупом прошелся по мозгам одной из пар посетителей таверны. Ничего особо интересного в этих мозгах я так и не нащупал. Видимо, перед моим появлением эти двое договаривались кого-то прощупать, но я не успел разобраться в самой сути, планируемой ими операции по прощупыванию. К тому же мое внезапное преображение в молодого дворянина отвлекло их внимание, они тут же принялись более внимательно ко мне присматриваться.

Как я уже говорил посетителей в таверне было не так уж много, но две подносчицы крутились и бегали по залу, словно они были заводными куклами. Они по залу разносили подносы с двумя или тремя блюдами, на чаще заставленного кружками с пивом или бутылками с местным кислым вином. Причем посетители мужского пола часто проявляли свой мужской интерес к обладательницам женских прелестей, ладонями их добродушно похлопывая по тому, что находилось ниже спины, ласково пощипывая девчонок за бедра. Обе девчонки, видимо, уже привыкли к подобным знакам внимания и уважения со стороны мужчин посетителей. Они обе или вовсе на эти знаки уважения не реагировали или же ловко от них уворачивались.