Море и цивилизация. Мировая история в свете развития мореходства

Автор «Перипла» различает пять основных торговых регионов: Красное море, Восточная Африка и Южная Аравия на западе, Персидский залив (о котором он почти не упоминает) и Индия на востоке. Товары можно разбить[363] на девять категорий: еда и питье, ткани и одежда, предметы обихода, сырье, драгоценные камни, пряности и благовония, лекарства и красители, животные, невольники. Египет экспортировал преимущественно утилитарные товары: металлы, орудия, одеяла и одежду (перечень, довольно похожий на список того, что экспедиция царицы Хатшепсут везла в Пунт пятнадцатью столетиями раньше), а также лошадей и мулов. Самыми ценными статьями импорта были мирра, ладан, индийский перец и другие ценные товары: черепаховые панцири, слоновая кость, рога носорога и раковины наутилусов из Африки и Аравии; бирюза, лазурит, оникс, агат, жемчуг, алмазы и сапфиры из Южной Азии; китайский шелк. Автор чаще других упоминает индийский порт Бхаруч, но перечисляет еще семнадцать портов между ним и мысом Коморин, южной оконечностью Индии. Это показывает, что римляне были неплохо знакомы с Конканским и Малабарским побережьем.

В «Перипле» упомянуты многие продукты питания, которые, возможно, предназначались для привилегированных заморских клиентов – например, вино, – а возможно, просто для соотечественников на чужбине, как это почти наверняка было с оливковым маслом и средиземноморским рыбным соусом гарум. Раскопки в Беренике показали, что индийские купцы тоже отправлялись в Египет со своей едой. В портах Красного моря находили остатки кокосов, риса, амлы,[364] маша, Иовлевых слез (бусенника) – характерных элементов индийской кухни, – хотя ни один источник не упоминает их в качестве товара. Купеческие колонии не целиком зависели от привозимой с родины еды, однако, как в наше время, наверняка радовались гостинцам с родины. Есть и другие разрозненные свидетельства присутствия индоокеанских купцов даже в Средиземноморье: надпись начала II века до н. э. в Делосе,[365]

оставленная неким человеком из Хадрамаута в Южной Аравии, статуэтка Манимехалы,[366] героини тамильского эпоса «Манимехалей», найденная под пеплом в Помпеях, упоминания индийских посольств

[367] к Августу и посольства, отправленного шри-ланкийским царем Бхатикабхаей ко двору Августа или Клавдия, вероятно, по делам купеческого сообщества.

Из всех западных портов прочнее всего с Индийским океаном была связана Александрия. Ее ведущую роль в средиземноморской торговле обеспечивала потребность империи в египетском зерне, однако Александрия славилась и контактами с торговыми зонами вне греко-римского мира. Греческий ритор первого века Дион Хрисостом восхвалял первенство Александрии в красноморской и индоокеанской торговле. Он писал: «Торговля не только с островами,[368]

портами, несколькими проливами и перешейками, но почти со всем миром – твоя. Ибо Александрия лежит на перекрестке всего мира, даже самых дальних народов». Более того, это был «рынок, который собирал в одном месте людей самого разного рода, так что они видели друг друга и, насколько возможно, сближались».

О том, что это не просто риторические восхваления Александрии, свидетельствует уникальный документ II века (на греческом) о долговом соглашении[369] между заимодавцем в индийском Музирисе и заемщиком, которому требовалось оплатить перевозку груза в Александрию. Как, вероятно, обычно в таких сделках, обеспечением был груз – в данном случае нард, слоновая кость и ткани, – и заемщик ручался расплатиться с заимодавцем или его агентами в Александрии. При этом заемщик-перевозчик брал на себя все расходы по доставке товара из Музириса в Беренику либо Миос Хормос, оттуда сушей до Коптоса и дальше по Нилу до Александрии, где за них предстояло выплатить пошлину в 25 процентов. В договоре не указаны ни имена, ни национальность заемщика, заимодавца и агентов, однако заимодавец почти наверняка был членом «римской» (но притом грекоговорящей) купеческой общины в Музирисе, а его агентами, вероятно, выступали купцы из Египта или Восточного Средиземноморья. Этот договор, описание разноплеменных гостей у Диона и то, что мы знаем об индоокеанской торговле в целом, позволяют думать, что подобные сделки с участием заимодавцев и заемщиков из Индии и других краев были не редкостью. И мало того, что в торговле участвовали не только римляне – она еще и не была исключительной привилегией мужчин. Надпись второго-третьего века сообщает об «Элии Исидоре и Элии Олимпиаде,[370] почтенных матронах, науклеросах [судовладелицах или фрахтовщицах] и купчихах Красного моря». К сожалению, мы не знаем о них ничего, кроме того, что матроны были достаточно богаты (они сделали вклад в египетский храм) и что у них на службе состоял капитан либо торговый агент Аполлинарий, чье имя идет в надписи следом за именами хозяек.